"Илья Суслов. Рассказы о товарище Сталине и других товарищах " - читать интересную книгу автора

Мы сложили радостную песню
О Великом Друге и Вожде...

- здесь все ясно. Тем более, что имеются слова, показывающие, о чем
поется. А если нет слов? Каждый слушатель должен домысливать сам! А в голову
к нему не влезешь. А надо! Надо, чтобы не думал, чего не положено. С
классиками все в порядке. Ни Бетховен, ни Чайковский, ни Бородин не были
врагами советской власти. В их произведениях трудно уловить антисоветские
ноты. А эти? Сегодняшние? Если они не против, почему они не пишут песен,
похожих на "Сулико"? Ведь им никто не мешает их писать.
С этими мыслями товарищ Жданов собрал композиторов. И он сказал им:
- Товарищи композиторы! Весь ваш отряд советских композиторов пишет
замечательные оперы, сонаты, рапсодии и песни о товарище Сталине, о партии и
народе. И это понятно. Как учил товарищ Ленин, "Искусство должно быть
понятно народу". И как учит товарищ Сталин, "искусство принадлежит народу".
Но что мы видим? Мы видим, что некоторые композиторы типа Прокофьева,
Шостаковича, Мясковского оторвались от народа. Их искусство не принадлежит
народу. Ну привезем мы симфонию того же Прокофьева в колхоз - поймут ее
колхозники? Ясное дело - не поймут. А это никуда не годится. Не для того
наша страна тратит на вас такие средства, строит для вас консерватории и
музыкальные инструменты, чтобы вы писали кто как вздумает. Теперь возьмем
Шопена...
Тут товарищ Жданов подошел к роялю, сел и вот так запросто сыграл вальс
Шопена. Не весь, только кусочек.
- Смотрите, как прелестно, - сказал он. - И все понятно народу. Или
возьмем песню "Сулико"...
И он сыграл "Сулико".
- ...Вот это музыка, нужная народу. И я советую, товарищи композиторы,
давайте перестроимся и создадим новые произведения, достойные нашего народа.
А то, не дай бог, выйдет постановление партии о формалистах в музыке, что вы
тогда запоете, а? Так что давайте лучше по-хорошему...
Композиторы хлопали в ладоши и кричали ура товарищу Сталину и товарищу
Жданову за их великие советы и неоценимую помощь.
Но тут встал композитор Сергей Сергеевич Прокофьев, простер руки и
изумленно сказал:
- Товарищи, кто этот человек, который учит меня играть на фортепьяно? И
почему он разговаривает с нами в таком тоне?
Композиторы ахнули и стали смотреть на дверь, из-за которой, как они
полагали, немедленно должен показаться конвой.
- Вот это он зря, - сказал товарищ Жданов, - я ведь хотел по-хорошему.
- И не так сказал товарищ Ленин про искусство, если уж на то пошло, -
продолжал Сергей Сергеевич Прокофьев. - Он сказал в своей статье, написанной
по-немецки, буквально следующее: "Искусство должно быть понято народом". А в
переводе это почему-то приобрело упрощенный и, я бы сказал, вульгарный вид.
- Ну-ну, - сказал товарищ Жданов, - вы полегче с именем вождя. И мы не
позволим вам ревизовать слова товарища Ленина. Как переведено - так и
правильно. И не смейте поднимать руку на партию, народ вам этого не простит.
Верно, товарищи?
Композиторы буквально разорвали зал своими рукоплесканиями в адрес
товарища Жданова.