"Виктор Суворов. Самоубийство." - читать интересную книгу автора

генерал-полковник Л. М. Сандалов написал три хорошие книги о начале войны:
"Трудные рубежи", "Пережитое", "На московском направлении". Но как
прикажете относиться к этим книгам, если вы узнали, что, кроме трех, есть
еще одна, секретная? В несекретных книгах генерал Сандалов гнет одну
линию, а в секретной - другую. Как после этого прикажете его несекретным
книгам верить?
Само наличие секретных мемуаров наводит на размышления о том, что не
все в той великой войне чисто, и о том, что у наших генералов - уголовные
повадки: толпе одни истории рассказывают, своим - другие. Как урки. Так у
воров принято: для всех рассказывают чернуху, а своим рассказывают другую
версию, зная, что из своего круга она не выйдет. И не важно - в своем
кругу говорят всю правду или не всю, важно, что в своем кругу рассказывают
не то, что всем.


6


Мемуары - штука интересная. Но документы войны интереснее. Как же к ним
прорваться?
Наши вожди много десятилетий держали в секрете не только содержание
архивов, но и способы проникновения в них. И только через 46 лет после
германского вторжения, когда бушевала и на все лады воспевалась так
называемая гласность, "Военно-исторический журнал" (1987. №9. С. 87)
наконец объяснил всем любителям способ проникновения к архивным документам
времен войны: "К документам главных штабов и центральных управлений видов
Вооруженных Сил, главных и центральных управлений, военных округов,
округов ПВО и фронтов - с разрешения Начальника Генерального штаба
Вооруженных Сил СССР".
Видите, как все просто, - нужно пойти в Генеральный штаб: "Кто тут у
вас Маршал Советского Союза Ахромеев?" Вам непременно дверь укажут.
Стучитесь: "Здрасьте, мне бы по архивам поскрести, по сусекам помести:" И
маршал Ахромеев (или кто там у них сегодня) вам тут же выпишет разрешение.
Правда, за этой простотой кроются две оговорочки и одна недоговорочка.
"Военно-исторический журнал" разъяснил, что, во-первых, исследователь
должен рыскать по архивам не по своему хотению, а "по направлению воинских
частей, учреждений и государственных организаций". А какой, объясните мне,
прок главе учреждения инициативу проявлять, на свою голову приключений
искать, брать ответственность за ваши исторические изыскания в сферах, где
изыскания вовсе не поощряются, а весьма решительно пресекаются?
А вторая оговорочка вот какая: "направляемый ими исследователь должен
иметь справку о допуске к работе с секретными документами". Круг замкнут
быстро и надежно: особо любопытным допуска к работе с секретными
документами не дают, а тот, кому такой допуск дан, им дорожит, не
высовывается и за разрешением к начальнику Генштаба никогда не попросится.
Но если и попросится, если ему и откроют доступ, то и тогда никто
результатов изысканий не узнает: поработал в архиве, любопытство свое
удовлетворил - и помалкивай в соответствии с подпиской о неразглашении.
Это такие оговорочки. А вот недоговорочка: все сколько-нибудь важные
решения по вопросам ведения войны принимались Сталиным и его ближайшим