"Виктор Суворов, Ирина Ратушинская. Золотой эшелон " - читать интересную книгу автора

не давала выступавшему слова вымолвить.
- Товарищи... По... Пожалуйста! Я при... приехал...
Меня ЦК прислал разобраться... Товари... про......адо! -
Но голос его безнадежно тонул в общем реве толпы. Наконец рев стал
немного стихать и стало понятно, что возмущение граждан вызвано плохим
снабжением, отчего весь город, не то Свердловск, не то Челябинск, понять
было невозможно, бастует уже третью неделю. Верещала какая-то бабенка, явно
пробившаяся к микрофонам с одобрения толпы и теперь излагавшая народные
претензии московскому чиновнику.
- Я вот как мать скажу... Да, как мать четверых детей. Вам-то чего
горевать? Вы небось там в Москве икру лопаете ложками... Да, вон морда-то от
жира лоснится. А мы здесь, на Урале, и картошки не видим. Вам-то что? Да что
картошка, полгода как ни мыла, ни стирального порошка нету. Во до чего
дошли, завшивели все...
- Так я же, товарищи, затем и приехал, ЦК меня прислал разобраться, -
пытался встрять чиновник, но уж опять взревела толпа, завыла, засвистела,
заглушая напрочь и бабенку, и московского товарища. Только можно было
различить, как, постепенно нарастая и захватывая толпу, точно заклинание,
всплыло из этого хаоса одно слово, и, подхваченное тысячами голосов,
заполонило собой и этот уральский город, и весь эфир, да, кажется, и всю
необъятную страну.
Не понял Хардинг, что же это вдруг объединило их, какой такой новый
политический лозунг или, быть может, имя нового лидера?
- Ы...а, ы...а, ы...а, ы...а! - ревела толпа, и было в этом реве что-то
первобытное, исконное, как голос самой природы, заглушающий в человеке все
иные желания, растворяющее в себе все разграничения, национальные ли,
сословные ли, все те наслоения, созданные веками цивилизации, что считаем мы
уже неистребимыми в нашем человеческом общежитии.
- Ы...а! Ы...а! - Припавши ухом к самому динамику, пытался Хардинг
уловить, что же все-таки они скандируют в столь единодушном порыве. И вдруг
понял:
Мыла! Мыла! Мыла!

Глава 1

СУТЬ ДЕЛА

Поль Росс принадлежал к числу тех людей, у которых лицо не
соответствует телу. Его тело было телом атлета: широченная грудь, мощные
плечи, сильные руки с длинными, удивительно элегантными пальцами, осиная
талия, пусть и начавшая чуть полнеть, и стройные ноги - чуть-чуть
кривоватые, но зато придававшие его походке этакий ковбойский оттенок. К
такой фигуре подошла бы крепкая голова, мужественное лицо с косматыми
бровями и горящими темными глазами. Увы, его маленькая, похожая на еловую
шишку голова, сидела на хрупкой шейке, а лунообразное лицо казалось
неспособным выражать ничего, кроме легкого замешательства. Люди, склонные
переоценивать значение наследственности, без сомнения сказали бы, что тело
свое он унаследовал от русских дедушки с бабушкой, а лицо - от мамы,
происходившей из штата Айова. В этом сплаве были ясно различимы черты
отцовской и материнской линий. Эти две ветви фамильного древа были заметны