"Виктор Суворов, Ирина Ратушинская. Золотой эшелон " - читать интересную книгу автора

энтузиазмом выслушали рассказ Советского гостя об успехах перестройки.
Официальная часть встречи закончилась поздно ночью традиционным танцем
воинов-бецимисараков и торжественным обедом под открытым небом".
Последнее время Хардинг уже никак не мог различить передачи Московского
радио и "Голоса Америки" - и общий тон, и содержание были удивительно
похожи. Пожалуй, "Голос" давал чуть больше деталей, а Москва - музыки. И
хоть по долгу службы полагалось ему слушать обе станции, чаще всего он
ограничивался какой-нибудь одной. Жаль было тратить время - слишком уж
манили иные голоса.
Появились у него уже и свои любимые станции. Например, в Калининграде,
то бишь в бывшем Кенигсберге, окопались съехавшиеся со всей страны
"интернационалисты-ленинцы". Эти именовали московское руководство не иначе,
как "преступной кликой ревизионистов и ренегатов, продавших мировой
буржуазии страну победившего социализма". Передачи их начинались,
разумеется, с пения "Интернационала", видимо, группой отставных полковников
и персональных пенсионеров, а кончались песнями Великой Отечественной. В
промежутках же политбеседы, политинформация и сообщались новости о
хозяйственных успехах в Калининградской области.
С другой стороны, город Владимир был явно в руках православных и почти
непрерывно транслировал церковную службу, молитвы и жития святых. Трудно
было, однако, понять, к какой именно ветви православной церкви они
принадлежали, поскольку ни власти Патриарха Всея Руси, ни власти Синода не
признавали.
Занятнее же всех была, конечно, радиостанция 6-й Ударной армии,
сражавшейся уже который месяц с "басмачами" и "душманами" на бескрайних
просторах Средней Азии. Буквально каждый день сообщала она о новых и
совершенно сокрушительных победах над противником, но как-то получалось, что
на следующий же день оказывались ее части отступившими "на заранее
подготовленные позиции". Поначалу Хардинг пытался даже следить за ее
передвижениями и отмечать па карте позиции, но вскоре совершенно запутался.
Не имея специальной подготовки, трудно было Хардингу разобраться в
премудростях военного дела. Ведь вот целых две недели продолжалось "успешное
наступление по всему фронту на подступах к городам Алма-Ата и Фрунзе", в
ходе которого "крупные группировки басмачей были окружены и полностью
уничтожены, а основные силы противника продолжали отступать, понеся тяже-лые
потери в боевой силе и технике". Но тут вдруг пришло сообщение, что
"победоносная 6-я Ударная армия благополучно отошла для переформирования к
городу Семипалатинску", а это получалось аж тысячу верст на север. Вздыхал
Хардинг, чесал в затылке. То ли расслышал он плохо, то ли карта его
устарела? Проще всего было писать отчеты, не пытаясь разобраться в этой
путанице. Вилли отнюдь не собирался посвящать все свои дни и ночи выяснению
обстоятельств, которые все равно назавтра изменятся.

Подполковник КГБ Новиков чувствовал себя нехорошо. Уже близилось, он
это чуял нюхом, но не напишешь же в рапорте о предчувствиях! А если бы
такому рапорту и поверили - кого б он этим удивил? Что - ему прислали бы
дивизию на подмогу? Да еще с азербайджанской войны все начальство лагерей
только об одном и молилось - чтоб хоть прежние силы им оставили! Новиков
застонал и замычал, вспомнив, как из Саранского изолятора КГБ отмели
половину надзирателей, якобы за ненадобностью. А какие были ребята! Конечно,