"Викас Сваруп. Шесть подозреваемых" - читать интересную книгу автора

медиума окутывает густое облако.
Когда туман рассеивается, Баба сидит со скрещенными ногами на мате и
напевает заклинания на языке, очень близком к санскриту. Луч прожектора
меняет свой белый цвет на красный. Медиум постепенно умолкает и закрывает
глаза. На его лице разливается выражение безмятежности. В конце концов он
полностью цепенеет, словно впадает в состояние транса.
Внезапно сцена озаряется яркой вспышкой, и в зал улетает длинная
струйка белого дыма. Зрители дружно ахают.
- Порох для фейерверков! - усмехается Мохан Кумар.
Точно так же внезапно начинает крутиться колесо деревянной прялки.
Кажется, оно делает это само по себе, ведь Баба продолжает сидеть на
расстоянии добрых шести футов. На глазах у завороженной публики колесо
вращается все быстрее и быстрее.
- Наверно, Вир Бади держит пульт управления, - бормочет Мохан Кумар.
Рита его не слушает. Она перегнулась вперед и неотрывно смотрит на
сцену, вцепившись руками в подлокотники кресла.
Между тем очки и дорожный посох тоже приходят в движение и медленно
приподнимаются над полом. Они взмывают все выше к потолку в согласованном,
нарушающем законы гравитации танце. В зале слышны изумленные вздохи.
Мохан Кумар ощущает неприятное покалывание в ладонях.
- Да они на леске подвешены к потолку, - высказывается он не вполне
уверенным тоном.
Рита попросту наблюдает, разинув рот.
А колесо издает резкий скрежет и замирает. С грохотом валится на пол
дорожный посох. Очки летят за ним и разбиваются вдребезги.
В зале тишина. Кумару начинает казаться, что Баба уснул. Потом все тело
медиума сотрясают жестокие непроизвольные судороги.
- Боже, я не могу на это смотреть, - всхлипывает Рита.
И в эту секунду раздается голос, подобного которому Мохан Кумар никогда
не слышал:
- Я покорно прошу прощения за столь долгую задержку. Должен сказать,
что в этом нет ни моей вины, ни чьей-либо из живущих на свете людей.
Вопреки скрипучим ноткам звучный и гулкий голос непонятным образом
трогает душу. Принадлежит ли он женщине или мужчине, сказать невозможно.
Слова вроде бы слетают с уст медиума, однако говорит их явно не он.
Над залом повисает мертвая тишина. Зрители ощущают себя во власти
сверхъестественной силы, обладателя которой нельзя ни увидеть, ни до конца
понять.
- Не относитесь к моему выступлению как к цирковому шоу. Я не
дрессированное животное, а один из вас. И сегодня буду говорить с вами о
несправедливости. Да, о несправедливости, - продолжает голос. - Я всегда
утверждал, что Истина и Ненасилие - это два моих легких, однако что есть
отрицание насилия? Оружие храбрых, а не щит для труса. И когда верх берут
силы несправедливости, подавления себе подобных, тогда долг храброго
человека...
Предложение остается незаконченным. В заднюю дверь врывается бородатый
мужчина в просторных белых куртах-пиджамах. Его длинные черные волосы
спутаны, глаза сверкают сверхъестественным блеском. Он проворно бежит через
зал, а следом гонятся двое полицейских и размахивают дубинками. Нежданное
вторжение заставляет Агхори умолкнуть.