"Светлогорко В.Отщепенец мелкого масштаба (рассказ)" - читать интересную книгу автора

скоро запретят не только игры, но и использование вообще всех программ
иностранного производства. В свое время в компетентных органах кто-то
решил, что с их помощью западные спецслужбы смогут добывать информацию из
наших компьютеров (что было не исключено) и, что самое опасное, совершать
идеологические диверсии. С тех пор на предприятиях по постановлению ЦК
ввели контроль за персональными машинами и поручили его Первым отделам,
так как из всех специальных служб только там могли найтись достаточно
образованные сотрудники, чтобы разобраться в компьютерных тонкостях.
Расправившись с играми, я занялся стиранием самого главного: романов
Солженицына (хотя правильнее было бы с него и начать). У меня были
записаны "Один день Ивана Денисовича" и некоторые главы из "Архипелага
ГУЛАГ". В отличие от игр, за самые непристойные из которых могли как
максимум исключить из партии, за Солженицына была гарантирована статья
уголовного кодекса - "за антисоветскую клевету и пропаганду". Комитетчикам
было дано указание приравнивать печатную или рукописную антисоветскую
книгу к записанной в памяти машины или на магнитном диске. А это - три
года как минимум, и плюс к тому же испорченная анкета и у тебя, и у всех
твоих родственников.
Через минуту был стерт из памяти машины и Солженицын. А еще через
минуту в лабораторию вошел товарищ из Первого отдела, отвечавший за
контроль вычислительной техники. Мы поздоровались как старые знакомые, и
он деловито приступил к проверке компьютера. Отработанными много раз
движениями он буквально бегал пальцами по клавиатуре, временами замедляя
работу на незнакомых файлах и просматривая их содержимое.
- Так... Кажется вроде бы все в порядке... Но начальство дало
указание просмотреть, нет ли чего в стертых файлах, - сказал он и вставил
в дисковод дискету с программой восстановления стертой информации. Я
похолодел от ужаса. Таких проверок на моем компьютере никогда не делали. А
ведь это значит, что на меня кто-то "стукнул".
"Ну что ж, стук у нас в стране всегда распространялся быстрее, чем
звук", - подумал я, вспомнив анекдот времен Андропова. Между тем, товарищ
из Первого отдела уже нашел несколько компьютерных игр, которые я только
что стер, и переписывал к себе в блокнотик их названия. Еще через
несколько минут он уже читал на экране "Архипелаг ГУЛАГ". Я обалдело
сидел, не в силах пошевелиться или хотя бы произнести несколько слов в
свое оправдание. Может, именно это меня и спасло. По инструкции, в таких
случаях он должен был немедленно вызвать на рабочее место комитетчиков, а
меня задержать до их прихода. Вместо этого товарищ из Первого отдела,
решив, что я никуда не денусь, сказал:
- Я надеюсь, Вы, молодой человек, понимаете, каковы будут последствия
того, что Вы совершили. Оставайтесь на месте, минут через пять-десять за
Вами придут.
С этими словами он вышел.
Еще секунд тридцать я был в оцепенении, после чего внезапно наступило
просветление и полная ясность мыслей - так иногда бывает в экстремальных и
катастрофических ситуациях, когда правильные решения принимаются мгновенно
- почти инстинктивно. Я встал, оделся, попрощался с сотрудниками ("лет
через 20 может, увидимся") и пошел к проходной. На проходной я отдал
вахтерше пропуск в руки, как положено. Она перевернула пропуск и вслух
прочитала: