"Виктор Светиков. Жаркий месяц саратан " - читать интересную книгу автора

Анатолии Качалине. С честью и достоинством он выполнял воинский и
интернациональный долг, был принят в ряды партии. Уволившись в запас,
поступил в Московский авиационный институт, где проявил свои лучшие
партийные качества. Коммунисты избрали его делегатом XXVII съезда КПСС.
Таких замечательных питомцев армейской боевой школы можно встретить в
разных наших городах и селах. Золотые парни!
...Обсуждение заявления младшего сержанта Сторожева, как и в свое время
сержанта Бетиева, было емким, коротким, но деловым. Выступившие на собрании
подполковник Николай Антоненко, майоры Юрий Пиндас, Александр Щербань и
лейтенант Раис Садыков выразили единое мнение: Геннадий достоин быть
коммунистом.
Товарищи не ошиблись в Геннадии. Я тоже был свидетелем его мужественной
солдатской работы. Он вел инженерную машину разграждения по сплошь
заминированному полю: подразделение в провинции Пактия очищало проход для
афганской части. Идущим впереди саперам с собаками минно-розыскной службы,
со щупами и миноискателями найти все, чем напичкали землю душманы, не
удавалось. Оставшиеся мины "ловили" тралами боевые машины.
Помню, у небольшого кишлака из-под гусениц ИМР, управляемой Сторожевым,
поднялось облако пыли, раздался взрыв, короткий и резкий.
- Ранен? - подбежал к Сторожеву коммунист лейтенант медицинской службы
Николай Соколянский.
- Нет, - спокойно ответил Геннадий. - Просто грязью в лицо ударило.
Сейчас проморгаюсь...
Вскоре он уже орудовал ключами, что-то кричал, отдавая команды
подошедшим ремонтникам - спешил быстрее "вылечить" раненую машину.
Тот день словно еще раз решил испытать младшего сержанта на мужество:
уже на подходе к конечной цели ИМР подорвалась на двух минах английского
производства, уложенных одна на другую. А вечером на листочке из ученической
тетради в клетку Геннадий писал родителям: "Рад сообщить, что меня приняли в
ряды ленинской партии. Это большая для меня честь".
Что движет людьми, решившими связать свою судьбу с партией? Высокие ее
цели, которые захватывают полностью. Желание активно участвовать в их
достижении. А еще, как сказал мне младший сержант Сторожев, быть похожим на
таких коммунистов, как майор Юрий Лещенко, капитан Геннадий Семидумов,
лейтенант Павел Ремизов, Владимир Саблин...
...Сначала я увидел его издалека: впереди огромного танка с тралом в
руке шагал маленького роста человек. Даже показалось смешным - воскресился в
памяти эпизод из кинофильма: вышел на прогулку аристократ, идет степенно по
дороге, а за ним медленно катится вместительный автомобиль. Но тут - другое.
Мне-то хорошо было известно, что в любое мгновение под тралом может рвануть
мина. Поднятые взрывом камни, комья земли разнесутся на сотни шагов. А
человек находился от машины всего в нескольких десятках метров.
- Володя Саблин, - совсем не по-командирски, а скорее, с отцовской
гордостью произнес подполковник Антоненко. Больше Николай Георгиевич ничего
не сказал: что, мол, говорить-то, все сами видите.
Признаться, тогда я не понял, зачем такой риск, и не спросил об этом.
Когда стал догонять Саблина, он повернулся назад, и на его почти черном от
загара лице с обтянутыми скулами блеснула обаятельная улыбка.
Предназначалась она молодому механику-водителю боевой машины, напряженно
сосредоточившему взгляд на фигуре Саблина. Наверное, офицер для него в те