"Роман Светлов. Сон Брахмы" - читать интересную книгу автора

не нарушая конфиденциальности. - Консельеро встал со своего кресла. -
Патриархия хочет знать, кто это сделал. Могу сказать с полной
откровенностью - это были не мы.


* * *

Прошло всего два дня - кто бы мог предположить, что столько событий
случится за это время! В квартире Олега Викторовича, помимо хозяина и
Шереметьева-младшего, сидели архимандрит Макарий и отец Евпатий. Свет
повсюду был выключен, шторы на окнах - задернуты. Переговаривались шепотом,
прислушиваясь к любому звуку за окнами или за дверью.
У хозяина в руках был газовый пистолет, отец Евпатий сжимал
электрошокер, "пожертвованный" некогда церкви одним из алексеевских
бизнесменов. Отец Макарий и Матвей рассчитывали на собственные руки,
понимая, что с серьезно подготовленными противниками ни газовые пистолеты,
ни электрошокеры не помогут.
- Не будут же они отправлять на штурм квартиры спецназ! - ворчал Олег
Викторович. Он явно волновался, и его волнение было вполне объяснимо.
После той драки Матвей более чем на сутки выпал из реальности. Отключил
телефоны, наутро не пошел на службу. И нисколько не жалел об этом. Таких
ярких впечатлений женщины еще ему не дарили. Он и сейчас был ошарашен
произошедшим. Но горд собой, горд тем, что оказался достоин вызова, который
ему бросила Варя. И удивлялся тому, что для соблазнения питерской гостьи
оказалось нужно набить морду паре странных хулиганов.
В результате лишь сегодня утром он услышал от отца о смерти
искусствоведа. Все, что удалось узнать отцу Евпатию по старым связям - у
Павла Павловича перед его смертью кто-то побывал. На кухне нашли два
стакана: Иваницкий вымыл их и оставил около раковины. Неизвестный гость
курил - в мусорном ведре было несколько окурков "Парламента", в то время как
сам Иваницкий предпочитал дешевый "Петр I", и ни початой, ни пустой пачек
"Парламента" в его квартире не обнаружили. По мнению родственников, перед
смертью Павел Павлович перекопал весь свой рукописный архив, он явно что-то
искал. Однако никто из них не смог сказать, пропала ли какая-либо вещь или
бумаги из его квартиры. Все ценное, по крайней мере, было на месте.
Во всяком случае, когда неизвестный ушел, Иваницкий еще был жив -
закрыл дверь, помыл посуду, что-то искал среди папок. Затем ему стало
плохо - и он упал около своего рабочего стола.
- Ты не куришь. Хоть это хорошо, - сказал отец Иоанн сыну, приехав
прямо к нему на работу. - Но в органы все равно могут позвать - если
родственникам или кому-то в милиции придет в голову, что имел место шантаж
или побуждение к самоубийству. Иваницкий был сильно встревожен вашими
расспросами?
Пока Матвей рассказывал отцу об их визите, в кабинете раздался
телефонный звонок. Поморщившись, Шереметьев-младший снял трубку.
- Матвей Иванович?
- Он самый.
- Это Олег Викторович. Знаете ли, молодой человек, нам нужно
объясниться.
Объяснение оказалось непростым. Фотограф нервничал, стучал пальцами по