"Невероятная победа" - читать интересную книгу автора (Лорд Уолтер)

Глава 5. "Ястребы против ангелов, 12!"

Увидев далеко внизу белые буруны рифов, лейтенант Хасимото понял, что они приближаются к цели. Находясь в ведущем самолете лейтенанта Томонага в качестве наблюдателя, он должен был указывать своему командиру цели бомбардировки. До сих пор их полет проходил без всяких происшествий, если не считать того, что один бомбардировщик с "Хирю" вернулся назад из-за поломки мотора, но подобные вещи случаются всегда. Остальные 107 самолетов продолжали полет, идя в строю двух клиньев, прикрытые сверху истребителями. В 6.16 главстаршина Мори, ведущий звена из трех самолетов с "Сорю", заметил темное пятно на мерцающем горизонте - Мидуэй.

В следующее мгновение два бомбардировщика с "Хирю", летевшие впереди Мори, внезапно превратились в пылающие факелы. И только тогда все обнаружили несколько американских истребителей, которые стремительно атаковали их строй, ведя огонь из пушек и пулеметов.

"Тайхоу! Ястребы против ангелов, 12... Прикрыты истребителями!" Капитан Джон Кери первым опознал их и на условном языке летчиков морской пехоты дал знать остальным, что обнаружил японцев, идущих на высоте 12 000 футов. Все 25 истребителей морской пехоты ринулись на противника.

Капитан Кери не стал их ждать. Ведя за собой свое звено из трех "Уайлдкэтов", он сделал широкий разворот и спикировал на строй противника почти под прямым углом. Его орудия молотили по ведущему японскому самолету, который вспыхнул и стал падать в море. Капитан Марион Карл и лейтенант Клейтон Кенфилд пикировали следом за Кери. Кенфилд взял на прицел третий самолет в третьем звене, тот взорвался, объятый пламенем.

Майор Парке бросился в свалку воздушного боя с остальными истребителями. Большинству летчиков морской пехоты удалось сделать только один хороший заход на врага, и, когда они разворачивались для второго, на них обрушились японские истребители "Зеро". Пули прошили кабину капитана Кери, ранив его в обе ноги. Снаряд 22-мм пушки разнес в щепки крыло истребителя Кенфилда. Паркс, кувыркаясь, падал в море.

Капитан Армстейд, подошедший со своим звеном несколькими минутами позже, действовал не намного успешнее. Японские истребители, демонстрируя блестящее мастерство и боевой опыт, обрушились на американцев. Один за другим истребители морской пехоты, объятые пламенем, падали в океан.

Но не летное мастерство, не боевой опыт и даже не количество дали японцам такое преимущество над летчиками морской пехоты. Когда американские самолеты начали падать в море или, подбитые, потянулись обратно к Мидуэю, стало ясно, что главнейшее преимущество японцев заключается в их великолепном истребителе "Зеро". Летчики морской пехоты были поражены. Подобно большинству американцев, они думали о японцах, как о подражателях, неспособных самостоятельно создать что-либо принципиально новое. И вот перед ними истребитель, превосходящий по скорости, маневренности и потолку любой самолет, имевшийся в распоряжении американцев. Классом ниже были даже "Уайлдкэты", а древние "Буффало", как горько заметил один из летчиков, выглядели будто стреноженные, когда "Зеро" делали заходы на них.

Со своей стороны были удивлены и летчики Нагумо. Они тоже имели о своем противнике вполне определенное мнение. Подобно большинству японцев, они не особенно высоко ценили американскую храбрость в бою, считая, что их легко согнуть одним хорошим ударом. Однако летчики американской морской пехоты ринулись в бой с задором, который сделал бы честь любому самураю. Американцы, кроме того, продемонстрировали боевое мастерство, гораздо лучшее, чем от них ожидали. Хасимото был буквально ошеломлен, наблюдая, как они стремительно пикировали сверху.

Теперь, когда "Зеро" лейтенанта Суганами вновь захватили господство в воздухе, армада японских самолетов продолжала движение к цели. Согласно плану, они должны были нанести удар тремя волнами. В первой - соединения горизонтальных бомбардировщиков с "Хирю" и "Сорю", следующими в атаку выходили пикирующие бомбардировщики с "Акаги" и "Kaгa", и под занавес истребители со всех четырех авианосцев должны были обстрелять ураганным огнем с бреющего полета все уцелевшее от предыдущих атак. Самолеты с "Хирю" и "Kaгa" должны были сконцентрировать свои усилия на Сэнд-Айленде, а с "Сорю" и "Акаги" - на Истерн-Айлсгдо. Идя строем из двух клиньев, прикрытые сверху перестроившимися истребителями, японские самолеты слегка изменили курс, чтобы выйти к Мидуэю точно с севера.

Рядовой Филипп Кларк с батареи "Д" увидел, как вдали из-за облаков появились три черточки... затем еще и еще. Не было сомнений, что они приближались.

В 6.29 радар зафиксировал их на расстоянии 8 миль. В 6.30 последовал приказ открыть огонь, как только самолеты противника войдут в радиус действия зениток. В 6.31 зенитные орудия Мидуэя открыли заградительный огонь.

Дюжина черных разрывов появилась в 200 - 300 ярдов впереди приближающихся самолетов. Сержант Эвитс с батареи "Д", управляющий огнем лучше любого офицера, начал пристрелку. Первые же залпы заставили японцев перестроиться. Один из самолетов загорелся. За ним второй, и, казалось, целую вечность летел, объятый пламенем. Когда он наконец упал, на всех зенитных позициях заревели от восторга.

В 6.34 самолеты были прямо над головой. На Сэнд-Айленде сержант Джей Кэч с батареи "Ф", наблюдая в дальномер за их подходом, видел, как первые бомбы, оторвавшись от крыльев, стали падать вниз, подобно огромным каплям.

С высоты здания электростанции Джон Форд направил свою кинокамеру на ангар для гидросамолетов, решив, что он станет одной из первых целей. И не ошибся. Серия бомб обрушилась на ангар, разбросав обломки во все стороны. Небольшой осколок зенитного снаряда ударил кинорежиссера в плечо, напомнив ему о том риске, которому он подвергался.

Следующая серия бомб обрушилась на позиции батареи "Д". Капитан Бакнер сам не знал, что заставило его крикнуть по командному телефону: "Всем в укрытия!" Но он сделал это, и его люди успели укрыться вовремя, исключая капрала Кайра, который упал смертельно раненный у определителя высоты.

В этот момент на уорент-офицера Льюиса обрушилась лавина вилок, ножей, сигаретных пачек и банок с пивом. Бомба разрушила здание офицерской столовой и продовольственный склад. Еще не успела осесть пыль от взрыва, как один из солдат уже вскрыл упавшую в траншею банку с пивом и протянул ее Льюису.

В 6.40 начали действовать пикирующие бомбардировщики. Их первой жертвой стала электростанция на Истерн-Айленде - небольшое, хорошо блиндированное здание. Но это не помогло. Великолепно нацеленная бомба пробила крышу, полностью уничтожив все внутреннее оборудование.

Следующей настала очередь командного пункта майора Уильяма Бенсона. Уорент-офицер Билл Льюис вспомнил о приглашении майора укрыться у него в блиндаже, поскольку там безопасно. Льюис остался невредим в своем узком окопчике, а КП Бенсона исчез в пыли и дыму. Льюис бросился на помощь, но было поздно - его друг погиб под обломками. После пикировщиков начали действовать истребители "Зеро". Они сметали все, обстреливая ураганным огнем с бреющего полета цистерны с горючим, орудийные позиции - все, что еще уцелело. Один истребитель прошел так низко над батареей "Д", что капитан Бакнер успел выпустить в него всю обойму ручного пулемета. Другой скользнул над батареей "Ф", появившись так неожиданно, что сержант Карл Фэди, мотнувшийся в укрытие, не успел этого сделать. Пуля ударила в заднюю часть его каски, но, поднявшись на ноги, сержант с удивлением обнаружил, что не получил даже царапины.

В этот момент на КП полковника Шаннона затрещал зуммер полевого телефона. Звонил какой-то флотский старшина, который обратил внимание полковника на то, что в спешке на сигнальной мачте забыли поднять американский флаг. Не поднять ли его сейчас? Из миллиона проблем сегодняшнего утра эта была, конечно, самая легкая, поэтому про нее и забыли. Шаннон приказал поднять флаг. Рядовой 1-го класса Байлечек с флагом в руках кинулся к сигнальной мачте и, не обращая внимания на обстрел, поднял флаг, чтобы его могли видеть все.

По самолетам стреляли из любого оружия, которое попадалось под руку. Майор Арнольд бил по истребителям из автоматической винтовки "Браунинг". Один матрос с сигнальной станции Сэнд-Айленда - из кольта 45-го калибра. И на Истерн-Айленде рядовой 1-го класса Роджер Итон - даже из винтовки Спрингфилда образца 1903 года.

Конечно, обычно они все мазали... но не всегда. Один "Зеро", появившийся над Сэнд-Айлендом, внезапно накренился, взорвался и упал всего в 50 ярдах от КП капитана 1-го ранга Симарда. Другой самолет, пикирующий бомбардировщик, загорелся и с диким воем пошел вниз, прошел над самой поверхностью воды и чуть не врезался в расположение батареи "Н".

А между тем истребители морской пехоты, уцелевшие в воздушном бою, начали возвращаться на Мидуэй. Помочь им никто не мог. Солдаты с батареи "Е" беспомощно наблюдали, как один "Буффало", возвращающийся с поврежденным мотором, пытался спастись, проскользнув под японским истребителем на посадку. Но "Зеро", сделав изящную горку, пристроился ему прямо в хвост. Короткая очередь - и "Буффало" упал в океан. Два "Зеро" набросились на другой американский истребитель над северным побережьем Истерн-Айленда. "Буффало" загорелся - пилот выбросился с парашютом. "Зеро" вели непрерывный огонь по летящему в небе парашюту, тело летчика беспомощно вытянулось на стропах. И все-таки некоторым истребителям морской пехоты удалось вернуться. Капитан Кери, который летел с перебитыми ногами, "убедился, насколько тяжел путь, когда истребитель управляется одной ручкой управления без педалей, и тебя еще к тому же обстреливают". Самолет лейтенанта Кенфилда поломал на посадке шасси. Едва машина остановилась, лейтенант выскочил из нее и нырнул в щель - и вовремя: "Зеро" вдребезги разбил оставленную машину. Вслед за Кенфилдом шел на посадку еще один искалеченный "Буффало" с висящим на хвосте японским истребителем. Последним усилием американский летчик выиграл несколько футов, заставив японца также снизиться. Казалось, все орудия на Истерн-Айленде вели огонь по этому японскому истребителю. Наконец, "Зеро" накренился, загорелся и упал прямо на взлетную полосу, врезавшись в только что севший "Буффало".

Но особенно всем запомнился один действительно лихой японский пилот. На полной скорости он перевернулся вверх шасси и в таком виде понесся над взлетной полосой. Несколько секунд защитники атолла смотрели на него с таким изумлением, что даже не стреляли. Затем все орудия возобновили огонь. Зенитный снаряд настиг храбреца, и он камнем упал в лагуну.

Лейтенант Рокуро Кикучи понял, что его конец настал. Зенитный снаряд настиг его, и теперь его самолет, объятый пламенем, шел вниз. Лейтенант открыл фонарь и взмахом руки послал последний привет своим товарищам с авианосца "Хирю".

Зенитный огонь оказался гораздо сильнее, чем ожидалось. Не очень меткий, к счастью, но очень плотный - настолько, что каждый имел возможность в этом убедиться. Ведущий бомбардировщик лейтенанта Томонага получил близкий разрыв в момент сбрасывания бомб. Самолет сильно тряхнуло, сбилась точность наводки. Более серьезным было второе попадание: осколок снаряда пробил бензобак в левом крыле. Глядя вниз, лейтенант Хасимото был поражен активностью противника, в особенности крошечными торпедными катерами, которые сновали всюду, как водяные жуки в пруду. Но прежде всего бросалось в глаза одно обстоятельство - на Мидуэе не было самолетов. Японцы атаковали пустую цель. Это напомнило ему змею в тот момент, когда она меняет кожу. Змея скрылась, оставив после себя лишь пустую шкуру.

Но они сделали все, что могли. Если бы можно было забыть про отсутствие на атолле самолетов, результаты атаки никак нельзя было назвать плохими. Эскадрилья Хасимото добилась хорошего попадания в топливные цистерны Сэнд-Айленда, а пикирующие бомбардировщики лейтенанта Огава уничтожили ангар гидросамолетов на Истерн-Айленде.

В 6.48 японские самолеты, закончив атаку, повернули к точке сбора. Несколько "Зеро" задержались, кое-кто уже стал считать их потерянными, но в 7.01 истребители появились, и все соединение, повернув на северо-запад, исчезло за горизонтом.

Неожиданно наступившая тишина показалась защитникам Мидуэя страшнее взрывов бомб и залпов зенитных орудий. Люди в укрытиях ждали, затем осторожно начали появляться на поверхности, щурясь от яркого утреннего солнца. Многие сразу же побежали смотреть на остатки японского самолета, упавшего неподалеку от КП флота. Тело пилота, обмотанное вокруг талии флагом страны восходящего солнца, лежало рядом с обломками машины.

Отбой тревоги прозвучал в 7.15, и Мидуэй начал собирать все, что уцелело. На Истерн-Айленде полковник Кайме радировал своим пилотам из 221-й авиагруппы: "Истребителям приземлиться... Заправка топливом по звеньям... 5-е звено - первое".

Ответа не было. Кайме сделал еще попытку. Снова молчание. Повторив несколько раз, он начал понимать, в чем дело. Тогда последовал новый приказ: "Всем истребителям приземлиться и дозаправиться горючим".

Один за другим они появились - всего 6, еще 4 разбились на посадке. Значит, лишь 10 истребителей уцелели после боя и только 2 оказались пригодными для дальнейших действий. 221-я авиагруппа морской пехоты практически перестала существовать: из 25 самолетов, встретивших японцев, 23 были сбиты или выведены из строя. "Я убежден, - писал капитан Филипп Уайт в своем боевом рапорте, - что, если командир отдает пилотам приказ идти в бой на истребителе "Буффало", он может считать этих пилотов потерянными еще до того, как они оторвутся от земли".

Итак 221-я авиагруппа была уничтожена. Но это не все: густой черный дым, поднимавшийся к небу, поведал историю уничтоженного топливного склада на Сэнд-Айленде. Горел и ангар для гидросамолетов. Флотская амбулатория перестала существовать, парашютоукладочная станция была разбита. Было разрушено и здание прачечной, но 5 цистерн с водой стояли совершенно целые среди груд щебня и обрывков белья.

На Истерн-Айленде были полностью разрушены КП, электростанция, офицерская столовая и продовольственный склад. Но особенно серьезным был вывод из строя линии для автоматической подачи топлива на самолеты. Правда, эта линия всегда была неисправна, но теперь попадания бомб совершенно прикончили ее - и это в тот момент, когда она была чрезвычайно нужна. Полковник Кайме содрогнулся от одной мысли, что ему придется формировать бригаду с ведрами для заправки топливом бомбардировщиков В-17.

К счастью, потери в людях были незначительными. Произведенные полковником Шанноном укрепления Западного фронта великолепно оправдали себя на Мидуэе. Благодаря этому среди защитников обоих островов было только 11 убитых и 18 раненых.

Но важнее всего было то, что удалось сохранить ударную мощь авиации. На земле был уничтожен только один самолет - устарелый биплан, которому было трудно придумать полезное занятие.

После налета дел хватило каждому. Но больше всего на Мидуэе беспокоились о том, что им еще предстоит. Когда вернутся японцы? Что принесут они на этот раз? Не выжидают ли линейные корабли и транспорта, укрытые где-то поблизости за горизонтом, лишь подходящего момента, чтобы двинуться к атоллу?

В двух милях от берега невидимый с атолла наблюдатель наслаждался событиями этого утра - разрывами зенитных снарядов, пикированием самолетов и клубами дыма, поднимающимися к небу. Капитан 3-го ранга Танабе со своей подводной лодкой - "J-168" все еще находился у Мидуэя, ведя наблюдение через перископ и комментируя ход атаки своему экипажу. Подводники были вне себя от радости, когда командир рассказал им о взрыве цистерн с горючим на атолле - громкие крики восторга заполнили лодку.

Однако ведущий ударной волны лейтенант Томо-нага не разделял их ликования. Его не занимал вопрос, какие повреждения удалось причинить сооружениям на Мидуэе, его мучила мысль о том, что воздушные силы атолла остались не уничтоженными. Вероятно, американцы что-то подозревали и поэтому очистили аэродромы. Ну что ж, американские самолеты не смогут вечно оставаться в воздухе - скоро им придется приземлиться для заправки горючим.

В 7.00, когда японские самолеты повернули обратно, Томонага радировал на "Акаги": "Необходима вторая атака".