"Томас Барнет Сван. Багрянка " - читать интересную книгу автора

Я не хотела оставлять его дар на свету. Я зажала его в ладони, словно
то был кошачий глаз, камень, который гладят ради удачи египетские дети.
- Ты закрыла ее от солнца, - сказал он.
- А что я должна с ней делать? - спросила я в искреннем недоумении.
- Ничего. - Он рассмеялся. - У нее нет определенной цели. Раковина
просто существует, и все. - Затем впервые назвал меня по имени. - Дафна, -
произнес он. И замолчал. Я всегда любила свое имя, помня о Дафне, которая
бежала от объятий Аполлона. Оно так странно прозвучало, слетев с его губ,
словно больше не принадлежало мне. Он взывал к незнакомке из глубин меня,
как некромант свистом призывает белолицых духов прилива. Я хотела напомнить
ему, что Дафна - это амазонка, которая недавно ныряла за губками, что он не
должен искать другую Дафну, которая и впрямь может обитать в морских
пещерах моего сердца, но которую лучше оставить в ее укрытии. Она может
оказаться опасной на свету. Демоном с глазами, как затененные агаты, и
волосами, шелковые пряди которых могут удавить нас обоих.
Он положил голову на мое плечо так быстро, что мне показалось, будто
стрела пронзила мне кожу. Я напряглась и едва сдержала крик, как на охоте,
когда меня ранит зверь.
- Славные цветы, - сказал он. - Розмарин. И ты.
Волосы у него были мягкими, как я себе и представляла, точно пыльца с
крыльев бабочки - и, даже после того, как он столько проплыл, он пах
тимьяном. Голова его казалась залитым солнцем уголком. Я попыталась
прикинуться, будто воспринимаю его, как ребенка. Кого-нибудь вроде той
беспомощной маленькой девочки, которую спасла, найдя на холме, Горго.
Она вдохнула воздух в мои легкие, чтобы вернуть меня к жизни, и
согревала меня в колыбели из своих рук. Но он все-таки был не дитя и,
безусловно, не девочка. Я не могла заставить себя по-матерински положить
руку на эти мягкие, словно крылышки, предательские волосы. Этот юнец был
почти мужчина, угроза для любой амазонки. Но теперь он засыпал. Я не желала
тревожить его. Постепенно напряжение покинуло мои мышцы, как после охоты,
когда Горго натирала меня оливковым маслом. Блаженная дремота пробежала по
моим жилам, точно мед.
Он не уснул. Он ждал. Его губы обожгли меня, словно раскаленные угли,
и он поймал меня в жаркое сплетение рук.
- Дафна! - вскричал он. На этот раз во весь голос, дерзко, он призывал
ту, другую, подняться из глубин, ту, с удушающими длинными волосами и
агатовыми глазами.
Он хитростью заставил меня снять броню. Я чувствовала себя, как
женщина из города, купленная для матросских утех... Он заплатил раковиной?
Я ощутила, что нечиста, точно убитый олень, с которого содрана шкура, и
которого бросили гнить в лесу. Я завопила и, содрогаясь, стала вырываться.
Он не пытался меня удержать.
В заливчик вошла лодка амазонок. Мои подруги услыхали мой вопль. Я
зашлепала по воде, цветы и побеги волочились за мной, и вот я упала на
борт. Локсо подала мне руку, я перевалилась и рухнула, точно сеть, тяжело
груженая губками. Три амазонки выскочили на пляж. Тихон не сопротивлялся.
Он протянул руки, которые они тут же связали ремнем, и побрел впереди них к
воде и черной лодке с высоким загнутым носом.
Локсо откинулась назад подле меня.
- Мне пришлось их привести, - прошептала она. - Я боялась за тебя. Я