"Цю Сяолун. Шанхайский синдром " - читать интересную книгу автора

Чэнь не собирался становиться полицейским. Во время учебы в Пекинском
институте иностранных языков он считался лучшим студентом и вдобавок
признанным поэтом. Он собирался всерьез посвятить себя литературе. За месяц
до выпуска он подал заявление в магистратуру по специальности "английский
язык и американская литература". Мать одобрила его решение: ведь покойный
отец Чэня был известным профессором неоконфуцианской школы. Однако Чэню
сообщили, что его ждет многообещающая работа в министерстве иностранных дел.
В начале восьмидесятых в вузах существовала система государственного
распределения; поскольку Чэнь входил в почетный список лучших студентов, его
личное дело затребовали в МИДе. Он никогда не мечтал о дипломатической
карьере, несмотря на то что такое положение считалось просто сказочным для
филолога, который специализировался по английскому языку. Вдруг, в последнюю
минуту, все круто изменилось. В ходе анкетной проверки, проводимой органами
общественной безопасности, выяснилось, что одного из дядюшек Чэня в
пятидесятых признали контрреволюционером и казнили. Несмотря на то что Чэнь
ни разу в жизни не видел дядюшку-контрреволюционера, подобное родство для
кандидата на дипломатическую должность считалось недопустимым. Поэтому Чэня
вычеркнули из мидовского списка и направили на работу в управление полиции
Шанхая. Первые несколько лет он переводил для нужд управления американское
пособие по процедуре допроса, которое никто не хотел читать, и составлял
политические отчеты секретарю парткома Ли, которые не хотел писать сам Чэнь.
И только в последние два года Чэнь на самом деле работал полицейским.
Сначала он трудился на низовой должности, и вдруг его повысили и назначили
старшим инспектором. Однако ему поручали только дела с грифом "особые",
переданные из других отделов. Юй, как и многие другие сотрудники управления,
был недоволен. Недовольство подпитывалось не только стремительным карьерным
ростом Чэня вследствие новой кадровой политики, но также тем, что
новоиспеченный старший инспектор продолжал "баловаться сочинительством".
Литературная деятельность рассматривалась многими коллегами Чэня как
уклонение от прямых профессиональных обязанностей.
Чэнь во второй раз перечел отчет об осмотре места происшествия и вдруг
понял, что уже время обеда. Выйдя из кабинетика в зал, он нашел там записку,
адресованную ему. Должно быть, ее оставили утром, до его прихода.

"Привет, это Лу. Работаю в ресторане - нашем с тобой ресторане! Он
называется "Подмосковье". Рай для гурманов. Мне очень важно с тобой
переговорить. Перезвони мне по номеру 638-0843".

Лу всегда остается собой - кипучий, полный воодушевления. Чэнь набрал
номер.
- Ресторан "Подмосковье".
- Лу, что случилось?
- А, это ты. Ну, как все вчера прошло?
- Отлично. Разве сам не помнишь?
- Нет. Я спрашиваю, что было после того, как мы ушли, между тобой и
Ван?
- Ничего. Мы еще немного потанцевали, а потом она ушла.
- Какой позор, приятель! - вскричал Лу. - И за что только тебя сделали
старшим инспектором? Не умеешь распознать даже самые очевидные сигналы.
- Какие еще сигналы?