"Евгений Сыч. Ангел гибели" - читать интересную книгу автора

соборной колокольне.


Красный звон обволакивал приднепровский пейзаж. Осенним пламенем горели
задумчивые акварели.
Звон был воскресный.
На колокольне Юрка увидел не скелет, но что-то вроде фигуры звонаря,
истово раскачивающегося. И внизу, у собора, среди привычных уже скелетов,
овеянных легкой дымкой, оказались вполне вещественные тела. Не страхом,
болью или желанием веяло от этих немногих людей в толпе костяков, а
незнакомым дыханием веры. Что-то подсказывало Юрке, что тут его смогут
увидеть, и он предстал перед одним из тех, кого сам видел во плоти, -
перед высоким сутуловатым мужчиной средних лет, стоящим в отдалении от
основной массы, в боковом приделе. Мужик не рухнул на колени, а опустился
медленно, будто сел, и заговорил шепотом, но не с ужасом, а, кажется, даже
с радостью.
- Вижу, - сказал тихо он, - вижу. Господи, слава Тебе!
- Встань, - попросил Юрка. - Неудобно, Пойдем, поговорить надо.
- Веди, - согласился человек, поднимаясь с колен.
Они отошли в угол ограды, где скелеты толпились не так густо, а людей
не было видно и вовсе. Но и здесь Юрке не понравилось, пришлось выходить с
церковного двора в прилегающий заросший скверик или парк.
- Я давно ждал, - заговорил человек, еще сильнее сутулясь, но глядя на
Юрку открыто и прямо. - Если нужно, я всякую муку готов претерпеть.
- Угу, - буркнул от неожиданности Юрка, проворчав про себя: "Тоже мне,
камикадзе". Потом спросил осторожно: - Слушай, я кто, по-твоему?
- Ангел божий, - выдохнул человек.
- Похоже на то, - согласился Юрка. - И что я, по-твоему, делать должен?
- Душу мою взять.
- Это в свое время, - признал Юрка и замолк, исчерпав тему.
Человек обратил к Юрке горящие глаза, и такую веру выражало изнуренное
его лицо, что Юрка несколько растерялся. Никто из его прежних знакомых ни
во что особенно не верил. Даже в справедливость. Хотелось бы, конечно,
чтобы справедливость торжествовала, но сначала кто-то должен ее
устанавливать, справедливость, кто-то должен решать за других. А когда
берутся решать за других, никакой справедливости не выходит.
- А ты кто? - спросил он человека.
- Да я-то, - засмущался тот, - никто, можно сказать. Вадимом зовут.
Бессемейный, сын есть, но жена давно ушла и сына забрала, он мужа ее папой
называет. И работа у меня малая, покойников обмываю и обряжаю.
- Это что, - удивился Юрка, - профессия такая?
- Нет, профессия у меня другая вообще-то. Строитель я, каменщиком,
облицовщиком, плотником могу.
- Почему же не строишь, а с покойниками возишься?
- Характер такой. Отовсюду гонят. Я всегда все до конца договариваю и
вопросы до конца задаю, пока не получу ответа.
- Разве же на каждый вопрос есть ответ? - засомневался Юрка. - Я вот
тоже узнать хочу, что делать должен, а никто не говорит. Что, по-твоему,
должен делать ангел?
- Господь не наставил? - неуверенно спросил Вадим.