"Георгий Иванович Сырма. Внимание: граница! " - читать интересную книгу автора

либо запирать его, либо повсюду таскать за собой.
А хорошей породы собак мне так и не удалось вывести. Однажды моего
волчонка подстрелил какой-то заезжий охотник, приняв его за дикого волка.
Граница проходила равниной, потом поднималась к перевалу. Как бы мы ни
усиливали охрану, держать под постоянным контролем весь этот большой и
трудный участок было трудно. Часто нарушали границу опиеробы - резчики мака.
Опиеробы - из Китая и местные, - подряжаясь к хозяевам участков, добывали
млечный сок из незрелых головок мака, а потом сбывали готовый опий за
границу. Задерживая опиеробов, мы отбирали у них наркотик и взимали штраф.
Часто сталкивались мы и с барымтой - воровским угоном скота от нас в Китай
или из Китая на нашу территорию. Много возни было и со всякого другого рода
контрабандистами, которые зачастую оказывались и шпионами, и диверсантами.
Оченьскоро я убедился, как прав был Владимир Ильич, когда говорил нам,
будущим пограничникам, что без связи с местным населением, с жителями,
которые знают каждую тропку, каждую кочку, каждого человека, без помощи
этого населения пограничнику не обойтись.
Все больше времени стал проводить я в поселках и аулах. Рассказывал
местным жителям о Советской власти, о задачах пограничников, расспрашивал,
как люди живут, как работают, что их волнует.
Несмотря на то, что в Казахстане, как и повсюду, установилась Советская
власть, старые устои жизни были еще очень крепки. Баи, владельцы крупных
отар и табунов, продолжали эксплуатировать батраков: сородич-бай выделял
бедняку для пользования немного скота, и за это батрак работал на бая всю
жизнь. Это называлось родовой помощью. Бай, его жены, дети и батраки со
стадами коров, овец и лошадей постоянно кочевали с пастбища на пастбище.
Трудовой народ начинал уже объединяться в союз "Кошчи", союз бедняков,
но в условиях послевоенной разрухи и родовых пережитков процесс этот шел
медленно. Пока скот был у баев, пока быт оставался кочевым, батрак зависел
от богача и боялся его ослушаться.
Сам бай работой себя не утруждал. Бывало, пока батраки и жены работают
с утра до ночи, он сидит, развалившись, в юрте. Иногда выйдет наружу,
потянет ноздрями воздух: не пахнет ли откуда дармовым угощением. Целый день
рядом с юртой стоит готовая, оседланная лошадь на случай спешных новостей,
которые мгновенно распространяются от кочевья к кочевью.
Вот появился всадник - бай уже выскочил из юрты.
- Эй-эй, куда едешь? - кричит он всаднику.
- Бешбармак есть! У бая Беримсака гости!
Баю собраться - одна минута. И вот уже и он скачет вслед за первым
всадником. У бая Беримсака к этому времени благословили и зарезали барана.
Гости чинно сидят, скрестив ноги, беседуют о том и о сем, ждут, пока
сварится бешбармак. А там уже пошло угощение...
Меня, русского человека, большевика, особенно удивляло и возмущало
полное бесправие и приниженность казахской женщины. Ни сидеть рядом с
мужчиной, ни вымолвить слово, если к ней не обращаются, женщина не имела
права. Баи имели по пять-шесть жен, которые были по сути дела рабынями. В то
же время батрак часто вообще не мог жениться, потому что не мог заплатить
калым.
Как- то у меня завязался разговор с казахами в одном из окрестных
аулов.
В то время я еще плохо владел казахским языком, и переводчик мне