"А.Сысоев. Мятеж " - читать интересную книгу автора

меня из-за ерундовой ссоры могут захотеть убить. Страх парализовал все мои
движения, руки и ноги перестали меня слушаться.
Я стоял спиной к входной двери и как заворожённый смотрел на лезвие
ножа, подставляя под удары свои ладони. Не то что боли, даже прикосновений
его я не чувствовал, только видел как во все стороны фонтаном брызгает
кровь. Всё происходящее как будто было не со мной, я как будто смотрел
художественный фильм с сильными переживаниями. С перепугу мелькнула мысль, -
упасть на колени и попросить пощады, но взглянув в его лицо с мутным
взглядом и выступившей на губах пеной, понял, что он ничего не соображает и
заряжен только на убийство. Положение моё мне показалось безвыходным, - я
стоял запёртый в угол , бежать мне было некуда и не знал, как долго ещё
смогу простоять пока он будет меня дырявить.
Хотя я не мог активно ему противодействовать, но и ему что-то
мешало, - руки у него тряслись, движения были судорожными и он никак не мог
нанести мне точный удар в туловище мимо ладони.
С трудом тесть перекинул нож из правой руки в левую и стал бить
меня с другого бока. Нанеся несколько ударов, он вдруг без всяких видимых
причин упал на колени. Я тут же схватил его за шею и швырнул в маленькую
комнату, а сам развернулся чтобы открыть входную дверь и бежать на
лестничную площадку. На двери у нас было врезано три английских замка и в
обычное время я их крутил по полминуты туда сюда прежде чем дверь
открывалась. Я протянул руку, но пальцы не двигались из-за перерезанных
сухожилий, тогда другой рукой я крутнул первый попавшийся замок и, о чудо,
дверь пошла. Спиной я чувствовал дыхание своего тестя, - он уже поднялся и
подбегал сзади, чтобы нанести удар в спину. Ему не хватило буквально 10
сантиметров, - босой я выскочил на лестничную площадку и как чумной бежал
вниз три или четыре этажа, заливая лестничные ступени кровью, прежде чем
сообразил, что он за мной не гонится.
Когда приехала милиция и забрала тестя в отделение, я снова вошёл
в квартиру. В это время вернулась жена из аптеки, широко раскрытыми глазами
разглядывая лужи крови. Когда она пришла в себя, то взяла тряпочку и стала
обтирать мебель от крови, одновременно рассказывая оставшемуся милиционеру
какой я плохой и какой хороший у неё папа. Я молча её слушал , продолжая
истекать кровью. Тогда милиционер её спросил, есть ли тут бинты, чтобы
сделать мне перевязку. Бинтов не нашлось и, порвав наволочку морщась от вида
моих ран, он обмотал мою руку.
В машине скорой помощи я начал клевать носом от большой потери
крови, но усилием воли вышел из полудрёмного состояния.
Моя левая ладонь превратилась в кровоточащий опухший кусок мяса,
на большом пальце правой руки болталась срезанная до кости шкурка мякоти
подушечки, небольшой порез на локте и вскользь пропорот правый бок, но
внутренние органы задеты не были. Весь же свитер на груди и животе
представлял из себя порезанную ветошь, но ни одной царапины на туловище не
было. Тесть очень любил затачивать ножи до остроты бритвы, - тёща даже из-за
этого с ним ругалась, когда поранивалась от них при работе на кухне.
По приезде в больницу мне сделали рентген, врачи заштопали мои
дырки и меня поместили в больничную палату. Было около двенадцати ночи,
заморозка стала отходить и раны начали ныть Боль была такой сильной , что я
не мог лежать в кровати Тогда я встал и стал ходить по больничному коридору.
Нисколько не помог и укол анальгина с демидролом, сделанный мне дежурной