"Тайэре (Нина Новакович). Не поверивший никому" - читать интересную книгу автора

людей, красивых и гордых, творивших, любивших и умиравших - на границах
своей земли от рук его соплеменников.
Нарочно _он_ выбрал из всех эпизодов или самые красивые, щемящие
сердце, или самые горькие, заставляющие стон вырываться из груди через
сомкнутые намертво губы.
... Юный стройный мальчик, едва только получивший на черную куртку
нашивку пограничника: оскаленную волчью морду; с еще по-детски узкими
плечами и гладкими щеками - со зверски вывернутыми за спину руками,
стянутыми тонкой серебристой веревкой так, что кисти опухли и почернели. И
- кулак в латной перчатке из сказочно дорогого _митрила_, разбивающий ему
в кровь скулу; да искаженное злобой и злой радостью прекрасное лицо эльфа,
сейчас отвратительное, словно орочья рожа...
... Девушка в черном платье - узкий лиф, широкая юбка с разрезами до
середины бедра, склонившаяся над покрытыми росой, блестящей, словно
адамант, темно-зелеными листьями какой-то травы. Глаза - озеро в густых
зарослях: голубизна неба - а вокруг зелень трав; тонкие, неправдоподобно
прекрасные черты юного лица...
Та же девушка - но уже в мужской одежде, с растрепавшейся косой и серым
лицом, покрытым бисеринами пота, волокущая на спине здоровенного
воина-пограничника через лес, бурелом. Закушенная губа - только струйка
крови стекает по подбородку; а из груди воина торчит обломанная над
наконечником стрела; и он хрипит, стараясь выдохнуть розовую пену, и никак
не может выдохнуть ее до конца... За спинами пылает деревня, столб дыма
возносится к небу - и в воинах с факелами, методично поджигающих дом за
домом, он видит своих соплеменников; а вот его двоюродный брат выезжает на
лошади навстречу спасающимся - и стрела пронзает тонкое горло девушки, не
прикрытое ни бармицей, ни кольчужным шарфом - насквозь, и она падает
беззвучно, только последним движением находя руку того, кого несла на
себе...
Он видит это все - все смерти, все бесконечные стычки; море крови и
боли, смерти и страха. А голос в ушах неумолимо шепчет - "Это _вы_ делаете
с нами!". Тогда, на вершине башни, он падал ниц и хотел вырвать себе глаза
- не видеть ничего из наваждений, лживых и злых. А сила черной магии
Проклятого лжеца отнимала его руки от лица, распинала его на каменном полу
- и била вновь в вновь лживыми и страшными видениями, и он плакал и
стонал, и молил избавить его от этого, и был готов на что угодно, лишь бы
его перестали мучить. Он чувствовал себя - всей Ардой, он чувствовал себя
всей равниной Белерианда, каждым деревом, каждым листом травы, каждым
жителем Твердыни - и любил, болел, и умирал за каждого, любил за каждого,
просто - был Всем.
И когда он спросил - выкрикнул в болезненном недоумении и страхе - "Что
это? Что ты делаешь со мной?!" - услышал в ответ:
"Ты - это я. Моими глазами видишь ты, моими ушами слышишь...". И -
вздрогнул, на миг забыв о себе, о том, что это все - ложь и морок: "Да как
же _он_ выносит это все - боль, ужас, страх всех этих людей и тварей?!" И
ненависть на миг смешалась с жалостью - и он запутался в этих липких
сетях, словно в патоке - навек, навек...
А теперь он был свободен - почти, связанный лишь клятвой десять лет не
покидать Твердыни, волен делать что угодно.
Обманутый, в сетях морока - ему так казалось, но вольный ходить и