"Веда Талагаева. Потерянный король ("Мудрость гоблинов" #2) " - читать интересную книгу автора

Равнинах бушевала снежная буря. В лесных чащобах с наступлением темноты
слышались завывания волков-оборотней, расплодившихся после войны, а
перелесках среди бела дня раздавался разбойничий посвист. На белом насте,
покрывавшем скованный морозом тракт, то и дело виднелись следы остроносых,
подкованных железом сапог. То были следы гоблинов, которые все чаще
отваживались на вылазки, спускаясь с гор в низины. Нестерпимый холод,
постоянное ожидание опасности, утомили даже самых бывалых и выносливых
воинов. За четыре дня почти безостановочной скачки по дороге на север люди с
ног валились, мечтая о тепле и отдыхе, и только Вернигор не проявлял
признаков усталости. Он подгонял коня и торопил сопровождавший его отряд,
спеша на зов того, кого ему уже давно не приходилось видеть. На исходе
пятого дня, когда солнце уже исчезло за далекими Занбаргардскими хребтами,
гроссмейстер ордена Крылатого Льва со своей свитой прибыл в Занрабад. Еще на
подъезде к стольному городу он выслал вперед гонца, чтобы известить о своем
приезде, поэтому прямо у городских ворот его встречали. Всего один человек,
кутавшийся в темный плащ, выступил из темноты перед кавалькадой западных
всадников и поклонился Вернигору, признав в нем предводителя.
- Гроссмейстера из Азатана просят пожаловать в Аводор, - тихо
проговорил странный посланник, еще раз почтительно поклонившись.
- Почему так скрытно? - удивился Вернигор.
- Потому что это тайная встреча, - понизив голос, объяснил посланник, -
Ты и твои люди должны вступить в замок незамеченными через дальний
внутренний двор, в который ведет потайной ход. Такова его воля.
Вернигор склонил голову в знак повиновения.
- Мы исполним его волю, как велит долг.
Просторная комната с низким потолком и окнами-бойницами была протоплена
на славу. Поленья жарко полыхали в огромном камине, словно сложенном руками
горных троллей, разбрасывая искры и желто-оранжевые отблески. Других
источников света в комнате не было. Только в паре канделябров тускло
теплились свечи и выхватывали из густой коричневой темноты складки на
бархатном пологе кровати и золотую бахрому на ее покрывалах. После долгого
времени, проведенного на холоде в дороге, опочивальня показалась Вернигору
необычайно душной. Сразу дали знать о себе усталость, ночи в седле, обед,
недоеденный сутки назад. Голова закружилась, глаза стали слипаться, и
Вернигор едва дождался позволения сесть. Он опустился в кресло с высокой
резной спинкой, стоявшее чуть в отдалении от изножья богато застеленного
ложа, и за складками балдахина попытался разглядеть человека, укутанного
одеялами и обложенного подушками. Он полусидел на кровати, его бледное лицо
с крупными величавыми чертами выступало из темноты. Высокий выпуклый лоб
прорезали морщины, на висках блестели капельки испарины. Рана, полученная
пять лет назад у стен Мирадора и едва не сведшая в могилу, так и не зажила
полностью, заставляя с каждым годом хворать все больше и больше. Вернигор
заметил, что все слуги вышли, подчиняясь приказу. В комнате остались только
он и человек на кровати, и сон у Вернигора, как рукой сняло. Гулкое молчание
повисло в воздухе на несколько мгновений.
- Зажги еще свечи. Я не вижу твоего лица, - голос Кальдиена
Занбаарского не смотря на болезнь был все таким же низким и звучным, -
Значит, ты гроссмейстер, заменивший Виго?
- Да, - коротко ответил Вернигор и, подчиняясь приказу, зажег свечи в
высоких бронзовых подсвечниках, стоявших по бокам кресла.