"Алексей Талан. Лазерный вихрь" - читать интересную книгу автора

Арины, получающие энергию от тепла тела. Вся электроника, в том числе и
бытовые контроллеры в домах - сгорела начисто. Единственным исключением была
моя шпага.
- Что теперь? - Арина сжала мою руку.
- Уходим.
Я достал с пояса НЗ обруч с фонарем и прикрепил на лоб.
- А мне? - попросила Арина.. Я качнул головой:
- Надо экономить заряд.
На самом деле фонарь почти вечный. Но девушке знать об этом
необязательно. Ночью свет фонаря можно разглядеть с расстояния в два-три
километра, а как раз столько нас отделяет от поселка. Я отрегулировал
яркость на минимум.
Перед поворотом к скальному массиву я притушил фонарь и обернулся. В
огрызке ночного поселка, видимого из-за нагромождения скал, суетились
светлячки, небольшая цепочка которых подтягивалась вверх. Надеюсь, с
олигархом ничего не случится.
Теперь прокладывал дорогу я, а фонари были у обоих. Густую ночную
тишину прерывал только скрип снегоступов и наше шумное дыхание,
сопровождаемое облачками пара.
- В горах водятся животные? - поинтересовался я и пожалел, что задал,
вопрос. Губы обожгло морозом, и я подтянул шарф обратно.
- Нет, только рядом со столицей. Там теплее.
Мы шли до тех пор, пока Арина не перестала подниматься после неловких
падений. По моим подсчетам, мы прошли километров пятнадцать. Я достал из НЗ
белковые таблетки и две банки тоника. Для этого мне пришлось расстегнуть
шубу и снять рукавицы. Руки моментально замерзли, и я сжимал и разжимал
пальцы, чтобы согреться. Девушка прижимала рукавицы к и без того закрытым
шапкой ушам. Хоть она и выросла на Тае, к ночному холоду привыкнуть не
смогла.
Через минут двадцать я понял, что надо придумать, как согреться. Больше
идти было невозможно, дыхание переходило в кашель, а глаза превращались в
заиндевевшие стекла.
Мне неудержимо хотелось прижаться к Арине, ощутить ее тепло,
почувствовать ее запах. И я не удержался. Я бережно обнял девушку и
прислушался к себе. Мне было спокойно и легко. Арина просидела минуту с
напряженной спиной, а затем расслабилась.
- Так будет теплее, - дрогнувшим голосом сказал я.
- Да, - едва слышно прошептала сквозь шарф Арина. - Спасибо, что
спасаешь меня.
- Это моя работа, - бесцветно сказал я. А потом, продолжая глядеть на
звезды и слушая дыхание Арины, неожиданно сорвался. Это было сладко и
противно. Я отпускал весь накопленный за годы груз противоречивых мыслей.
- Эмиссар - проклятая работа, - признался я. Впервые за десять лет -
вслух. Впервые за десять лет - самому себе.
Мы помолчали, а потом Арина подала охрипший голос:
- Мы оторвались?
- Наверное.
Розы, со ставшими хрустальными лепестками, светились у наших ног
десятками звездочек. А настоящие звезды смотрели на нас сверху,
прислонившихся к одному из тысяч снежных наносов среди нагромождения скал. Я