"Борис Талиновский. Эль Флако и Эль Наригон" - читать интересную книгу автора

Томмази из "Ромы", Лакост из ПСЖ и еще несколько менее известных игроков.
В начале списка, после Марадоны, но перед Хуаном Себастьяном Вероном
значатся: Сесар Луис Менотти, поклонник Че.
Все перечисленные футболисты - люди молодые. Самый старший из них,
Верон, родился в 1975-м, через восемь лет после гибели Че Гевары в Боливии
(центр, собиравшийся проводить памятные мероприятия, зарегистрирован в
боливийском городке Самаипата, расположенном неподалеку от Ла-Игеры, места
расстрела Че). Трудно сказать, являются ли их татуировки и футболки данью
то, угасающей, то вновь возрождающейся моде на "р-революцию" или это
искренние убеждения, демонстративно подкрепленные "материальными"
свидетельствами.
Менотти же - другое дело. Он был убежденным "леваком", примкнувшим
сначала к коммунистам, затем к "левым перонистам". Он никогда не Отказывался
от "левой" риторики и не скрывал своих политических взглядов. Он и на склоне
лет не отказался от своих убеждений, только поменял отношение к их
воплощению.

ДОСТАВИТЬ РАДОСТЬ ЧЕ ГЕВАРЕ

Менотти, как Эрнесто Гевара, по прозвищу Че, родился в Росарио. Сесар
моложе своего кумира на десять лет. Его семья, как и семья его знаменитого
земляка-революционера, была вполне обеспеченной, даже зажиточной. Да что там
зажиточной - богатой!
Отец старался приучить сына к спорту, и юный Менотти играл в теннис и
гольф, занимался плаванием в бассейне фешенебельного пригорода Росарио -
Фишертоне и играл в баскетбол в клубе "Американского союза". Для баскетбола
у него был вполне подходящий рост - 1 м 90 см. Поскольку Сесар всю жизнь
отличался худобой, то погоняло "Эль Флако" он получил еще в школьной
команде, и оно сопровождало его всю жизнь.
"Я попал в футбол через дыру в заборе, которую показал мне мой отец,
потом мы просто навесили там калитку". За забором с тыльной стороны дома
семейства Менотти находилось футбольное поле, на котором гоняли мяч дети из
бедных окрестных семей.
"Мне кажется иногда, что если б не тот лаз в заборе, я никогда не
связал бы свою жизнь с футболом. Я с удовольствием занимался спортом и мог
бы стать гольфистом или теннисистом, но уж никак не футболистом. Футболисты
были людьми из другого социального слоя, никоим образом не пересекавшимся с
моей семьей. Они, футболисты, зарабатывали себе на жизнь футболом
(профессионализм и лиговые соревнования начались в Аргентине в 1931 году),
для них это был способ выжить и хоть как-то обеспечить себя и своих близких.
Для меня это была прежде всего игра. Это позже, когда я уже учился в
университете, уверовал в идеи социальной справедливости, у меня появились
смутные, еще не оформившиеся мысли, как при помощи футбола можно улучшить
мир. Наивно? Конечно. Романтично? Еще как! И потом, мне просто очень
нравилось играть в футбол".
Стандартный путь аргентинского футболиста был тогда (и еще долго)
таков: если ты родился и живешь в провинции, то должен сначала попасть в
местный, зачастую единственный в городе клуб. Чтоб тебя заметили люди из
Буэнос-Айреса, где было сосредоточено до 60-70 процентов футбольных клубов,
выступающих в чемпионате страны, ты должен был обязательно пробиться в