"Андрей Таманцев. Гонки на выживание (Солдаты удачи #2)" - читать интересную книгу автора

отдыхать,
В половине четвертого Семен растолкал Хохлова. Тот нехотя выбрался из
мешка и, зябко поеживаясь на предрассветном холодке, обошел лагерь и занял
тот же пост на склоне, где до него сторожил сон товарищей Артист. Рядом,
нахохлившись, сидел Пастух и, пожевывая травинку, смотрел из стороны в
сторону.
-- Ну что, -- спросил Боцман, -- какая диспозиция?
-- Все тихо, -- ответил Сергей. -- Сижу, думаю...
А Злотников, юркнув в нагретый Боцманом мешок и затянув шнуровку до
подбородка, лежал в тишине, прислушиваясь к каждому звуку. Заснуть не
удавалось. Не отпускали тревожные мысли...
Но пришло сверкающее солнцем лесное утро, ясное, теплое, с радостным
пересвистом птиц. Друзья поднялись, пробежались, основательно размялись,
покатались по траве, побросали друг друга через плечо да через бедро,
побултыхались в холодной речке, растерлись полотенцами и принялись
завтракать.
После завтрака Сергей устроил оперативку-пятиминутку. Почему-то
серьезней всех отнесся к услышанному Док.
-- Всегда разумнее исходить из худшего, -- сказал он. -- Так что
вариант случайных совпадений лучше сразу отбросить.
-- Подождите, -- вдруг поднял руку Артист. -- Подождите, подождите...
Все с недоумением уставились на него. А Семен, быстро оглядев всех,
вдруг поднес палец к губам. Отбежал к "джипу", достал из бардачка измятую
вчерашнюю программку гонок на выживание и капиллярную ручку. Вернувшись к
товарищам, которые все так же молча непонимающе смотрели на него, он быстро
написал своим мелким четким почерком на обороте программки:
"Как ты вообще оказался на гонках?"
И, показав написанное остальным, протянул программку и ручку Боцману.
Тот пожал плечами и написал рядом:
"Позвонил один малый вроде нас, тоже спецназовец. Пригласил покататься.
Обещали штуку за выступление. Почему нет?"
Артист прочитал и кивнул. А после задал очередной письменный вопрос:
"Кто знал, что все мы будем на гонках?"
"Только я да Муха", -- коряво вывел Боцман. Подумал и приписал рядом:
"Больше никто".
"А костюм этот белый -- твой?" -- быстро написал Артист.
"Призовой, -- ответил Боцман. -- Тоже там дали. Все победители такие
получают".
Артист усмехнулся и тихо сказал вслух:
-- А коли так, извини, Митя, не взыщи... А ну-ка встань да повернись...
Так-так-так... Боцман растерянно поднялся.
-- Небольшая интимная сцена, -- чуть слышным шепотом пояснил Артист. --
Зайдем-ка, брат Митя, в кустики... И ты, Док, не в службу, а в дружбу --
помоги мне.
Они зашли втроем в чащу, где их наверняка не могли увидеть издали, и
Артист с Перегудовым методично и кропотливо принялись обследовать
великолепный белоснежный адидасовский костюм, в котором Боцман явственно
смахивал на матерого северного медведя. Процедура происходила в полной
тишине.
Легкая куртка костюма была на "молниях", на "молниях" были и карманы.