"Андрей Таманцев. Двойной капкан (Солдаты удачи #6)" - читать интересную книгу автора

бегал по своему кабинету как какой-нибудь неврастеник.
Но Голубков не стал возражать. Он отыскал в приложении к аналитической
записке нужный листок.
В вводной, как обычно, было отмечено число, место и время записи и
обозначены участники разговора: К. - корреспондент ежемесячника "Совершенно
секретно", О. - объект наблюдения.
Голубков углубился в текст.
"О. Замечательно у вас, Игорь Сергеевич, все просто очень здорово.
Рационально и с большим вкусом.
К. Игорь Сергеевич? Вы меня знаете? Не помню, чтобы нас знакомили.
О. Мы знакомы. Заочно. Я - тот человек, который звонил вам в пятницу и
встречу с которым вы назначили на понедельник. Разрешите представиться:
Генрих Струде, московский корреспондент "Таген блатт". Вот моя
аккредитационная карточка.
К. Наша встреча случайна, господин Струде? Мне не нравятся такие
случайности.
О. Генрих. Просто Генрих. Я не настолько старше вас. И мы коллеги, так
что давайте запросто, как это принято в нашем цеху. Вы правы, наша встреча
далеко не случайна. Скажу больше - она мной очень тщательно подготовлена.
К. В том числе и этот садово-огородный маскарад?
О. Да, в том числе.
К. Я хорошо знаю журналистский корпус Москвы. И наш, и иностранный. Не
помню, чтобы хоть раз видел вас в Доме журналистов или на
пресс-конференциях.
О. Я сравнительно недавно в Москве, до этого работал в Таллине. У меня
мать эстонка. А еще раньше я работал в Испании и Германии. Я не люблю
журналистских тусовок и не хожу на пресс-конференции. Настоящие сенсации
добываются не на брифингах. И вы, Игорь, знаете это не хуже меня. Вы
позволите мне называть вас просто по имени?
К. Меня не волнует, как вы меня называете. Меня гораздо больше волнует
таинственность этой нашей не случайной встречи.
О. Предосторожность никогда не бывает излишней.
К. Предосторожность от чего?
О. Не думаю, Игорь, что вы такой беспечный человек, каким хотите
казаться. Ваше интервью с Султаном Рузаевым очень многим не понравилось. И в
Москве, и в Грозном. Вас удивит, если я скажу, что после публикации за вами
и вашим коллегой-соавтором установлено довольно плотное наружное наблюдение?
Ваши телефоны прослушиваются. Возможно, прослушиваются и квартиры.
К. Откуда вы это знаете?
О. Я обнаружил это случайно. Ну, не совсем случайно. У меня есть
некоторый опыт еще со времен Испании и Германии.
К. Вы не эстонец. У меня много знакомых прибалтов. Как бы хорошо они ни
говорили по-русски, прибалтийский акцент практически неистребим.
О. Я и не утверждал, что я эстонец. Я всего лишь сказал, что моя мать
эстонка.
К. Ваш русский язык тоже кажется мне слишком дистиллированным, чтобы
быть родным.
О. Вы наблюдательны. Да, мой родной язык - испанский. Моего отца
вывезли ребенком из Барселоны после победы Франко в гражданской войне 37-го
года. Вместе с другими детьми испанских коммунистов. Здесь отец познакомился