"Андрей Таманцев. Автономный рейд (Солдаты удачи)" - читать интересную книгу автора

- Ты за меня не бойся, - недовольно буркнул Полянкин, набычив лобастую
с проплешинами голову. - Обо мне есть кому беспокоиться. Ты лучше скажи:
почему убег тогда и чего тебе сейчас понадобилось?
Актерское мастерство мне преподавал старший лейтенант Семен Злотников,
у которого лучше получалось входить в дот с гранатометом, чем в образ
Гамлета, отмахивающегося от любвеобильной Офелии. Но у Семена незаконченное
высшее театральное образование, благодаря чему он не только стал называться
Артистом, но и мог рассказать-показать много-много чего интересного. А
между прочим, далеко не все учителя сами умеют делать то, чему учат. Сема
был замечательный наставник. Я знаю, что я не Смоктуновский и не Гафт, мне
и крошечную ролишку не сыграть на сцене. Но только благодаря Семиным урокам
я и не тщусь кого-то изображать. Просто выпячиваю ту собственную черту,
которая мне в данный момент выгоднее. Или проще. А главное - не вру.
Я действительно люблю иногда поболтать. И умом, коль влип в такую
историю, не отличаюсь. А поскольку Полянкин мне действительно позарез
нужен, я и сам верю, что у него нет оснований меня опасаться, и его в этом
убеждаю. Кого опасаться: болтуна-недомерка, который наивно старается
притворяться простодушнее, чем он есть? Ну уж эти-то мои потуги от зоркого
глаза Михаила Федоровича не укрываются.
"Что бы ты ни делал, ты заставляешь окружающих вначале подыгрывать
твоей роли, потом поверить в нее, а потом так привыкнуть к ней, что она в
их глазах из роли уже становится твоей сущностью". Это - тоже из
наставлений бывшего лейтенанта Семена Злотникова, то бишь Артиста. Нас
тогда очень плотно зажали, и мы путешествовали с ним по Европе, не зная,
из-за какого куста по нам шандарахнут из гранатомета.
Но сейчас мне такой правды образа даже и не надо. Я просто хочу, чтобы
Михуил ибн Федорович был уверен: он в любой момент и - что особенно важно -
легко меня обдурит или согнет в бараний рог. Много ли, мол, надо для хилого
дурачка? Пока он так считает, мои шансы выкрутиться высоки. А поскольку
поводов убедиться в собственной глупости у меня хватало более чем, я, не
боясь переборщить, строил дурачка:
- Чего тогда сбег, спрашивается? Я потому сбег, что за вас испугался.
Во, думаю, обидел хорошего человека, он щас грех на душу возьмет. А
кто будет виноват? Я и буду. Лучше, подумал, уйти по-хорошему, не доводить
до греха. Пральна?
- Что-то ты шибко много думаешь, - нехорошо усмехнулся Полянкин. -
Только, боюсь, не то думаешь. Понял - нет? Ты думаешь, ты Колобок, что ли?
Раз уже от дедушки ушел и еще раз уйдешь?
Не понравился мне такой поворот. Тем более что именно так я и
прикидывал поступить в дальнейшем. Но, увы, я чувствовал, что устал. Все ж
таки весь день на ногах да по морозу. Очень хотелось расслабиться и
подремать. Даже кофе меня не взбодрил. К тому же, с другой стороны, хорошо,
что у Михаила Федоровича появился лишний повод блеснуть превосходством в
уме. Этому мы оба рады. Он - потому что приятно опять оказаться мудрее
другого, а я - потому что поточнее узнал о его умонастроении. При таком
раскладе лишней информации не бывает.
- А может, я и уходить не хочу? - растерялся я. - Чего мне уходить,
если я только пришел? Но если не вовремя, то я...
- Сиди уж, - как бы добрея, успокоил Полянкин. - Чего ты такой
напуганный?