"Андрей Таманцев. Точка возврата (Солдаты удачи, #15)" - читать интересную книгу автора

было четверо вместо пятерых. Встречу сыграл хорошо, будто мы с ним сто лет
знакомы. Впрочем, кроме нас, из вагона вываливались только пьяные
заробитчане да какие-то вполне благополучные семейные люди. Только мы и были
похожи на заядлых горных туристов.
Мы поулыбались, похлопали друг друга по спинам ровно столько, сколько
требовалось, чтобы изобразить давнее знакомство, и Борода повел нас в город.
Я приметил Муху на вокзальной площади, когда мы ловили машину. Он торчал
поблизости в окружении каких-то помятых типов, видимо своих соседей по купе,
с которыми успел побрататься. Я тут же перехватил у Бороды инициативу по
отлову алчного частника и, когда местный лихач открыл дверцу, громко спросил
у него:
- Куда едем, какой адрес? Борода ответил:
- На Сверчинского.
- А дом?
Борода удивился, но сказал:
- Тридцать два...
Я проорал водиле так, что Муха должен был слышать:
- Сверчинского, тридцать два!!!
По дороге Борода тоже играл неплохо, все время рассказывал какие-то
дурацкие истории из своей жизни. И мы не терялись, ржали в нужных местах. Со
стороны можно было подумать, что встреча доставляет обеим сторонам
несказанную радость. С другой стороны - перед кем здесь было устраивать все
эти трюки? Перед водилой? А не переигрывает ли наш новый знакомый? Впрочем,
еще в поезде я решил во всем подыгрывать Бороде. Подыгрывать и ждать
событий, которые прояснят картинку. Вот только какими будут эти события?
До Сверчинского доехали минут за двенадцать. Тридцать второй дом
оказался уютной двухэтажной виллой, спрятанной в запущенном палисаднике.
Борода жил в полуподвале, у него там были две комнаты и странное помещение,
совмещающее кухню и сортир. Одна из его комната была жилой, другая была
оборудована под художественную мастерскую. Художник. Что ж, посмотрим, на
какие художества он способен.
Борода выставил на стол скромное угощение - гречневую кашу с
подозрительной подливой и бутерброды, а сам удалился в свой сортир варить
кофе. И угощение, и обстановка то ли отчаянно вопияли о нищете, то ли гордо
молчали о бедности. Мы подкрепились, хозяин принес горячий кофе смоляной
консистенции, и только тогда пошел какой-то обмен информацией.
- Кто вы такие и почему вас четверо? - спросил Борода в лоб.
- Руководство решило, что достаточно четверых. Зовут нас Семен,
Дмитрий, Иван и Сергей, - я показал, кого как называть. - К людям, с
которыми вы вели переписку, мы не имеем почти никакого отношения. Считайте
нас своего рода инициативной группой.
Борода страшно обрадовался.
- Да? У нас тут тоже своего рода инициативная группа! Я пока доложу
вам обстановку, а вечером со всеми перезнакомлю, тогда вместе и подумаем,
что нам делать.
Группа? Этого не хватало. Между тем Борода докладывал:
- Меня зовут Андрей Кулик. Фамилия, как видите, нейтральная, может
сойти и за русскую и за украинскую. Этим и пользуюсь. Кое-кто из моих
однокурсников, я в политехе на архитектурном учился, ушел в национализм.
Некоторые из них неплохие в целом ребята, просто дураки. Не понимают, во что