"Арон Тамаши. Корень и дикий цветок" - читать интересную книгу автора

владения, заглянуть в перелесок или густые заросли кустарника, те мигом
охлаждали его пыл, оберегая девственность снега.
- А ну-ка постойте, - вдруг сказал старый Тима.
Парни послушно остановились, глядя на него вопросительно и уныло.
Похоже, выпили они много, и, хотя сцена с Тези на какое-то время их
отрезвила, вино теперь опять забродило в них.
- Чем, по-вашему, хороша кошка? - спросил старик.
- Тем, что мышей... - начал было рассыльный, но старый Тима
отрицательно закачал головой.
- Нет, не то.
Веснушчатый, который пел во дворе частушку, догадавшись, заулыбался.
- Киска краше всех зверят! - отчеканил он.
- А Катюша? - продолжал старик.
- Всех девчат!
- Просто чу-удо! - подхватил рассыльный.
Веселье вновь заиграло в них, и, когда старик убедился, что теперь с
ними можно и кашу варить, и лыко вязать, повел их к ветвистому, узловатому
дереву, где снег еще не подтаял. И пока парни, взвизгивая от удовольствия,
терли себе снегом щеки и сыпали его Друг другу за шиворот, старый Тима ловко
срезал с орешника пару подходящих сучьев.
- Ну, пошли, - сказал он.
Снег взбодрил ребят, и они уже на ходу перевесили на новые жезлы ленты
и искусственные цветы. Вскоре добрались до деревни, что лежала в получасе
ходьбы, то есть в трех с небольшим километрах от лесного хутора.
Направились прямиком в сельсовет. Судя по тому, насколько уверенно
шагали ребята, они ничуть не сомневались, что застанут там Ференца Колокана,
хотя день был субботний. Старый Тима по-прежнему ковылял между ними, будто
усталый олень, которого отловили в зимнем лесу эти парни с украшенными
цветами и лентами палками и которого ведут теперь в сельсовет. Так вошли они
в распахнутые ворота. Колокан, очевидно, ждал возвращения свадебных зазывал,
но, когда увидел между ними старика, тотчас забыл о них.
- Ба! - всплеснул он руками.
Старый Тима сказал спокойно и просто:
- Добрый день, сынок.
Пожали друг другу руки; Колокан, продолжая улыбаться, спросил парней:
- Все в порядке?
- Пока.
Подмигнув, он кивнул в сторону старика.
- И Тимотеуса Байко с семьей пригласили?
- Да-да, пригласили!
На этом он отпустил ребят и с улыбкой взглянул на старого Тиму. Однако
трудно было понять: всегда и веем ли он так улыбается или только сейчас,
ему; обычное это для него дело или такое же редкое, как пуговицы из
перламутра на полотняной рубахе? Вполне могло статься, что и обычное: уж
больно игривые у него глаза - как у полного сил молодого пса, который вроде
и вырос, а все озорует. Кудрявые его волосы, аккуратно подстриженные, были
густы, что звериная шерсть, а длинные сильные ноги, казалось, так и носили
бы его без конца по оврагам да через кусты напролом. Ладони огромные, прямо
лопаты; скулы выступали чуть больше, чем надо, а подбородок, наоборот,
меньше. Богатырская сила, добродушная неуклюжесть излучали покой, как