"Владимир Германович Тан-Богораз. Черный студент " - читать интересную книгу автора

убеждение, что они тоже в своё время принадлежали какому-нибудь бойкому
джентльмену из цветных.
- Днём бегаю, верчусь, - рассказывал негр, - а вечером урву свободную
минутку - сейчас за ученье!.. Осенью экзамен, готовиться надо.
- Как же вы здесь служите? - не удержался я.
- Что ж! - сказал негр просто. - Нас здесь трое, целый факультет!..
Тот высокий человек в обеденном салоне, да ещё тут один - Гарри... Мы все с
одного семестра и поступили сюда вместе. Что ж делать?.. Надо зарабатывать
деньги!..
- А трудная ваша служба!.. - заметил я.
- Да! - вздохнул негр. - В два часа заснёшь, а в шесть часов вставать
надо. Да целый день не присядешь!.. Вот сегодня смениться надо, поезда
скрещиваются в Джексоне. Совсем спать не буду. Другой раз до самого Фриско
не сплю. Потом только и отоспишься на месте... Ну, да моё дело привычное!..
С молоду в труде!..
- А как же вы попали в университет? - спросил я.
- Отчего же не попасть? - немного обиделся негр. - Теперь все цветные
люди ищут образования!
Он, как это принято у негров, осторожно называл свою расу цветной.
- Я ещё семье помогаю! - прибавил негр. - У меня вся семья учится.
Брат в колледже, одна сестра в юридической школе, другая тоже в медицинской.
Только молодые все. Я самый старший.
- А сколько вам лет? - спросил я.
- Двадцать три! - ответил негр. - Мы все молодые... Этого времени,
рабства, мы совсем не видали.
- А родители ваши живы? - спросил я.
- Нет, умерли! - ответил негр. - И отец и мать!.. У меня и отец и
мать были грамотные! - прибавил он с гордостью. - Знаете, тогда запрещали
учиться. Тайно по амбарам собирались да грамоте учились, чтобы на людей
похожими быть...
- Мы из Тенесси! - продолжал словоохотливый негр. - Но из хорошей
семьи. На плантациях никогда не работали... Мой дядя божье слово в устах
имел... Пострадал от плантаторов в 59-м году.
- Как пострадал? - спросил я.
- Мучеником! - ответил негр, и по его чёрному лицу прошло ещё более
чёрное облако. - Повесили за шею в Абботстоуне... Мир праху его! Теперь его
душа в божьих селениях... Но только я этому не верю! - прибавил он вдруг
совсем другим тоном.
- Чему? - спросил я в крайнем изумлении.
- Да этому!.. Какая душа? Божьи селения? Кроме силы и материи ничего
нет и не может быть... Наука учит!.. - Последние два слова он произнёс с
таким же благоговейным выражением, с каким недавно говорил о мученичестве
своего дяди.
Я подивился тому, как в его душе рядом уживались идеи и настроения,
взаимно исключавшие друг друга. Но внимание его перескакивало с предмета на
предмет с чисто птичьей быстротой, и, я думаю, он просто не успевал
согласовывать свои идеи.
- А много ли цветных студентов? - спросил я.
- О! - ответил негр. - В одном нашем университете больше тысячи. Со
всех сторон съезжаются. Из Тенесси, из Каролины, из Виргинии. И девушек