"Сюзан Таннер. Путы любви ("Макамлейды" #1)" - читать интересную книгу автора

Анна. На ней была плотно прилегающая куртка из мягкой замши и широкая
темно-зеленая юбка. Сирда оказалась действительно искусной мастерицей. Никто
не мог сказать, что юбку отпустили в подоле; она выглядела так, как будто ее
шили специально для Дары. Маленькая красивая шляпа такого же темного
оттенка, что и юбка, подчеркивала яркие медные волосы.
Лошади, которых крепко держали, с нетерпением стучали по камням
подковами, от чего эти четкие звуки становились еще сильнее. Ниалл крепко
взял руку Анны и потянул ее вперед, чтобы она ускорила шаг. Дара шла следом,
обеспокоенная нахлынувшими дурными предчувствиями. Криг сидел верхом на
лошади, а рядом с ним Дара узнала игреневого коня Лаоклейна. Он фыркал, так
как вынужден был ждать. Дару привлекло движение у входа в конюшню. Она
увидела Лаоклейна, выводящего гнедого мерина. Он сразу же посмотрел на Дару,
его кивок рассеял ее сомнения. Она быстро огляделась, ища конюха, который бы
ей помог. Но Макамлейд сам с легкостью поднял ее и усадил в седло. От того,
как он это сделал, у нее перехватило дыхание. Поднимая Дару, он сильно,
крепко сжал ее, и это движение породило у нее определенное предчувствие. До
этой минуты она не думала о возможной близости во время этого выезда.
Они встали тесной группой, по бокам - слуги, державшие зачехленных
соколов. Птицы, жившие на болотах, и куропатки, испуганные приближением
охотников, с шумом взлетали. Слышался сильный шорох крыльев и сухого орляка.
Соколы под своими колпаками оставались на месте, хотя видно было, что звуки
происходящего волновали их.
Все вокруг говорило о приближении зимы. На пустошах виднелись лишь
голые деревья да самые крепкие кустарники. Было ветрено, но Дара не
чувствовала этого, она была тепло одета.
На открытом склоне охотники остановили лошадей, потянув за поводья, и
спустились на землю. Лаоклейн посадил своего сокола на руку в перчатке. Это
была большая птица, она заняла все место от согнутого локтя до вытянутых
пальцев. Оперение на хвосте и крыльях было иссиня-черное, светлее оно было
на груди - серо-белое. В каждом перышке чувствовалась скрытая сила,
смертельная сила была в загнутых когтях. На птице был яркий чехол. Между
сильными пальцами Лаоклейна были продернуты яркие шнурки, которыми птица
была к нему привязана. Очень осторожно Лаоклейн развязал чехол и снял его с
сокола.
Дара видела, что Анна была в напряжении. Ее огромные, темные глаза
оглядели склон холма, не упуская из вида ничего. Даре был чужд страх,
который испытывала Анна. Она охотилась в детстве. Умела охотиться и с
соколами. Этому ее научили грубоватые молодые братья. У Дары не было матери,
которая могла воспитать в ней нежность. Отец же не заботился о том, чтобы
найти для дочери какую-либо женщину, которая могла бы в какой-то степени
заменить ей мать. Дара получила такое воспитание, которое было
непозволительно для многих хорошо воспитанных девушек.
Дару взволновали птицы, беспрестанно взмахивавшие крыльями над ними,
бросая тень на свои жертвы внизу. Она слышала, как вдалеке Ниалл шептал
Анне:
- Птица убивает только для того, чтобы съесть добычу. Человеку не нужно
ее бояться. В полете сокола больше красоты, чем в сундуке с драгоценностями.
Дара почти не слышала ответа Анны, а Лаоклейн и Криг совсем его не
услышали. Сокол, взмахнув сильными крыльями, быстро поднялся в небо. Он
выследил добычу и теперь атаковал сверху, пикируя. Своим бесподобным полетом