"Дмитрий Тарабанов. Свободный поиск (Роман, Демо-отрывки)." - читать интересную книгу автора

мой настоящий лик, то вся Социмперия знает мой лик, и здесь показываться
больше нельзя... А на что я, впрочем, надеюсь? Теперь я, безымянный, здесь
и сгнию! И плакало мое ненайденное Оружие.
Потом заталкивают в источающую запахи хлорки и дезинфекторов душевую.
Окатывают потоком узконаправленных ледяных капель - из артезианской
скважины прямиком, без подогрева. Толстозадая тетка в синем комбинизоне
безжалостно трет меня ворсистой, почти иголочной, мачалкой, походящей на
предмет женского насилия. Зелазит острием мохнатой палки-валика, куда ей
не надо. Да еще бормочит что-то на эсперанто...
Из душевой, не вытераясь, направляюсь на КП. Воздух здесь кажется
жарким, и я не замечаю, как волосы сами по себе высыхают. При
несколькоэтапном сканировании, КИБэшники разрезают карман на бедре - крови
не так уж много - и вытягивают "Миф..." Так я лишаюсь доверенной мне
зацепки.
Ноготь они самонадеянно пропускают.
Оттуда перемещаюсь на тертий этаж, дважды падая на лестнице и дважды
получая полагающийся пинок, где мне делают целый каскад прививок. Потом
КИБэшники в белом мажут "зеленкой", допотопным земным средством раны,
объявившиеся откуда не возьмись. Тут мне выстригают волосы во всех местах:
благо их всего два. Проходятся по черепу, лицу и некоторым участкам кожи
ультразвуковым эпилятором. Выдают комплект одежды и белья, которые я не
могу одеть на месте. Наручники раскрывать не пологается.
А потом меня с самым серьезным выражением лица посылают на аудиенцию с
головой данного лагеря.
**** **** ****
Аудиенс-кабинет под стать лагерю. Серые ободранные стены - без
надписей, - стальная решетка, разделяющая комнату и стол на две равные
части. Лампочки без плафонов. Следы плесени на границе потолка и стен. Два
человека охраны с моей стороны, тупо пялящиеся в закрытую пока дверь.
Голова лагеря задерживается. Грубым приказом меня просят немного
подождать.
Поверхность металлического стула холодит задницу и другую спадающую на
него часть тела. В то время, как одежда спокойно покоится на коленях.
Когда же я все-таки получу право одеться?
С моей стороны на столе под поверхностью стеклопласта разложены
принтированные листочки с дополнительной информацией к сведению.
Пока голова не появляется, пробегаюсь по ним глазами. Шрифт крупный,
предложения короткие, слова простые - для всеобьемлющей доходчивости.
"В Конституции Соцгоса последней редакции указано: концлагерей на
територии нашей страны нет, кроме исправительных колоний для сектантов;
все пойманные шпионы отсылаются на родину или в страну, на которую они
работают. А мы говорим правду:
концлагерей на нашей территории - завались, и все они предназначены для
шпионов. Сначала мы их сооружали для сектантов, а те не ловятся - умирают.
Поэтому, чтобы не смущать нашего вождя неоправданностью дорогостоящих
построек, мы поселили вас, шпионы сюда. Скажите спасибо Секте".
Или:
"Статистика. В лагерях Соцгоса содержаться:
5% шпионов,
95% подставных".