"Дмитрий Тарабанов. Все ключи одной печати" - читать интересную книгу автора

упрекнешь.
Каупман не ответил, срывая с книги клочья бумаги.
- Разве вы не догадались? - удивился архивариус со странной усмешкой. -
Нас же посетил сам редактор.
- Редактор чего?
- Вот этого, - Хьюго Каупман поднял книжку.
Книга была достаточно толстой, напечатанная на хорошей белой бумаге и
обернутая желтоватой кожей. Вместо заглавия красовался немного криво
посаженный экслибрис нубнов.
- Все ключи одной печати, - прочел Ваннерманн заглавие и покачал головой.
- Я, честное слово, ничего не понимаю.
- А я для себя только при виде переплета очень важный вопрос уяснил, -
сообщил архивариус, подсаживаясь поближе к томику. - Вы спрашивали, не
человеческая ли кожа на вашей книге. Я ответил, что нет. А здесь - самая,
что ни на есть человеческая.
Рудольф поморщился.
- А этот экслибрис - татуировка? Сделанная при жизни?
- Боюсь предположить, но это так. Книга обшита кожей монаха, одного из
нубнов.
- Бедняги, - выдохнул Ваннерманн. - Пожар был последним делом, которое
выпало пережить им...
- Они выполнили все, что от них требовали. Собрали нужный материал для
книги. И их раньше времени отправили в отставку.
Каупман нащупал закладку в толстой стопке страниц и открыл свой раздел.
- Вот те на! - ухмыльнулся Рудольф при виде заглавия.
- Да, старый поэтишко, наверное, мы недооценивали ваш поэтический дар...
- "Книга пророка Каупмана", - возвестил Ваннерманн, рассмеялся раскатисто
и похлопал товарища по плечу.
- Черного пророка, - невесело добавил Хьюго.
Следующие пять минут все трое молча листали страницы "Ключей".
- Ага, вот книга Фредерика. Части из "Дыхания дьявола". Мне бы хотелось
сравнить ее со своим экземпляром и вычислить коэффициент редакторского
сокращения, - сказал Рудольф, поднимаясь и расправляя брюки на коленях. Он
оглядел стол. - Где "Дыхание дьявола"? Кто-нибудь его видел?
- Я не брал, - поднял руки архивариус.
Рудольф засуетился.
- Да куда же оно запропастилось? Я только его в руках держал...
- До прихода самого дьявола, - заметил Ричард.
- Знаете, есть такой редакторский закон, - подал голос Хьюго. - "Рукописи
не возвращаются и не рецензируются". Слышали когда-нибудь?
- Черт, - выругался Ваннерманн.
В комнате повисла гнетущая атмосфера. Наконец архивариус внес предложение:
- Может, все-таки вернемся к тому, что делали до прихода Черного Мессии?
Послушаем стихи нашего друга, мистера Каупмана?
Хьюго поднялся со стула.
- Вас устроят стихи из "Ключей"? - спросил он.
- Нет, - сощурился архивариус. - Это старье. Тем более, услышат их еще
многие, в отличие от остальных ваших, которые редактура посчитала слишком
мокрыми. Что-нибудь из последнего вашего сборника, если можно.
- Да, - поддакнул Рудольф Ваннерманн. - Что-нибудь из интимной или