"Дмитрий Тарабанов. Штурм "Книжной Полки"" - читать интересную книгу автора

Не отпуская педаль, я повел машину ближе к правому краю, готовясь сигануть
через предусмотрительно открытую дверь. Сосиска приближалась, а моей
единственной мыслью было - насколько больно человеку, который выпрыгивает
из несущегося на полной скорости ВЫСОКОГО грузовика?
Так или иначе, за сто метров до неотвратимого уже столкновения я
сгруппировался как мог - и выпрыгнул.
Постепенное погашение скорости тела я воспринимал хороводом ушибов и
ударов, перенимая, как калька, все неровности русской дороги. Как я не
перекатился через край - не знаю. Такое бывает только в русской фантастике.
Где-то слева прогремел взрыв - как я и ожидал. Громада почерневшего
грузовика проревела надо мной, оставляя дымный шлейф, и юркнула в пропасть.
Я вскочил на ноги, и побежал по дороге, огибая ошметки плоти с уже не
функционирующими филерами. Через двести метров бега трусцой я достиг арки
с синей надписью: "Книжная полка".
Серое репение. Браузер просматривает корневые каталоги, подыскивая лучший
образ. Что-то медленно он сегодня работает...
Браузер выбрал кунсткамеру. Никогда не думал, что такое чудо как Книжная
полка, можно представить в виде циничной кунсткамеры с бесконечными рядами
разного рода консерваций. А ведь и впрямь - многие из файлов почти
тридцать лет здесь покоятся без изменений, как заспиртованные.
В просторном помещении у самого выхода стоял стол. Переписи корневого
каталога /books на месте не было. Само собой, лежал бы "индекс" на дубовой
столешнице - в Москве и в других городах-зеркалах продолжали жечь сервера.
Достаточно для одной истории Александрийской библиотеки и Московского
сервера.
Придется ориентироваться самостоятельно.
В первом ряду был размещен старый слепок архива где-то по 500-ый раздел.
Одним из первых был Владимир "Воха" Васильев с архивом ксеноконсерваций.
Секции шли в алфавитном порядке и я поспешил пролистать до середины. Чудом
попал на широченный раздел закупоренных в огромные банки с мутной
жидкостью детей. Одни - с крыльями, другие - с бластерами и мечами.
Лукьяненко. Знакомая фамилия старого многотомного мэтра вызвала усмешку.
Мартьянов. Пролистал вперед. Шефнер. Штерн. Неплохо.
Во втором ряду дела пошли на взлет. Тут счет дошел до 1022. Вычурных и
неблагозвучных фамилий стало больше.
В третьем ряду - всего их было пять, - мне и следовало искать необходимую
папку. Среди всего этого творческого безобразия редко попадались
разжившиеся на большие тексты отделы. Если есть что-то, то повестушка с
названием "Семя дракона" или "Зловещая смертоносность (Убийственная
напасть 2)". Поговаривали как-то, что тексты эти вовсе не люди писали, а
комбинационные программы, эволюционировавшие от "Определителя авторства
текста". Потому имена варьировали от Дай Кеча до Корвина Варвара. Было
много киберпанка, а кто лучше напишет киберпанк, нежели сама программа?
И вот папка, на которую я покушался с тех пор как ревизорским ходом на нее
надыбал. Имя автора, как и сотни других имен, вам ничего бы не сказало. Я
аккуратно пробрался в "индекс" каталога безликого неплодовитого автора и,
подняв на руки текст-банку с совсем не русским названием на этикетке,
грохнул ее о пол. Файл с миди-звоном разлетелся на байты. Достав из
аттачмента свежую 31-килобайтную баночку с закруткой, еще теплую, я
определил ее в нужное место. Теперь я был официальным реестровым фантастом