"Дмитрий Тарабанов. Ступеньки" - читать интересную книгу автора

выволокли аппаратуру. Не утруждая себя соединением штекеров и проводов, в
беспорядке разбросанных по полу еще с прошлого концерта, они выстроились в
клин и принялись музицировать. У всех троих были яркие изогнутые наподобие
женских фигур гитары - с редкими серебряными струнами, некоторые из которых
болтались, потеряв натяжение. Из динамиков полилась приятная музыка. Потом
откуда ни возьмись вышла накрашенная до неузнаваемости женщина и стала
подпевать. "Оставив незаконченный роман в парке на скамье..."
- Я знаю этого Музыканта, - сообщил Ник. - Он раньше был Фотографом.
Игорь, кажется...
- А я знаю эту песню, - отозвался Кир. - Но это не его песня. Эта
песня оттуда, - он снова сделал странный жест в небо.
- Брось, - по-дружески попросил Ник.
- Не получится. Слишком много знаю.
- Ну так расскажи! Я пока даже четкого объяснения Рождению не услышал.
- Пойдем, - Кир поднялся. - Поговорим наедине.
- Ты боишься музыкантов? - удивленно усмехнулся Ник.
- Нет. Я боюсь музыкального слуха.

Отпирая целую череду замков на двери, Кир почувствовал себя в
относительной безопасности, и сказал:
- В этой книге мальчик Денис не захотел есть манную кашу и вывернул ее
за окно. Кашей окатило взрослого, проходившего под его окном - тот как раз
шел к Фотографу. Мальчик Денис попытался скрыть происшествие, но тайное
стало явным. Дениса наказали.
- Взрослые?
Кир кивнул. Щеколда последнего замка щелкнула, задвигаясь, и дверь
открылась внутрь.
- Как у нас, - пожал плечами Ник. - Если кто-то не покупает у
Бизнесмена вишневое варенье, тот может нанять Убийцу и убить этого кого-то,
чтобы этот кто-то одумался и покупал вишневое варенье - или сам нанял
Убийцу, чтобы наказать обидчика.
- У них можно убить всего один раз, - они прошли в дом, и Кир, нащупав
на стене выключатель, зажег свет. - Врачи там почти бессильны перед
смертью. Потому взрослые стараются уберечь детей от несчастных случаев и
покушений на других детей.
- Если они умирают один раз, то такое предостережение вполне разумно,
- согласился Ник.
- Нет! Они делают это насилу. Заставляют, как заставили Дениса есть
невкусную кашу, с комками и пригорелостями. Если в супермаркете убивают
Домохозяйку, ты говоришь, что это неправильно или нечестно, но ты не
втолковываешь Рите, что делать это нельзя!
- Нельзя, - Николай взвесил на языке слово. Противное, словно скисшее
молоко. Такое же, как фраза, которую он взял на заметку, но даже в уме
повторять не желал.
Внутри дом Кира почти ничем не отличался от домов других людей.
Уютный, ухоженный. С вколоченными в стены гвоздями и протянутыми вдоль
плинтусов проводами бытовой техники. И только в кабинете, где Кир проводил
большую часть времени, отрезанный от внешнего мира, Ник понял отличие.
Вдоль стен, кривые и неуклюжие, сработанные вручную из необтесанных
досок, выстроились стеллажи, до отказа набитые книжками, дисками,