"Дмитрий Тарабанов. Не время для дозоров (пародия)" - читать интересную книгу автора

Незнакомец повернул несколько озадаченное лицо и с недовольством
глянул на несущегося к нему Родиона.
- Тьфу ты, черт! - уронил он.
И исчез.
На лету Родион больно треснулся плечом об заухавшую трубу, озабочено
крякнул, хватая руками пустое место, где секунду назад стоял человек.
Навалившись на стену, удержался от падения.
- Елы-палы... - только и смог сказать Родион.
Куда же он девался? Тут ведь только что стоял! Готовился запятнать
светлый лик столицы, и вдруг - хвать!
Не сквозь землю провалился. Не в воздухе растаял. Какое же слово
подойдет?..
Схлопнулся! Во - схлопнулся!
Потирая ушибленное плечо, Родион глянул в глубину подворотни.
Темно. Фонари давно перебиты, из мусорного контейнера блестит
янтарно-болотными глазами кошка. И ни одной человеческой души.
- Ирод! Педант! - не унимался обманутый собственным зрением мент. И
вдруг - закашлялся.
В горле неожиданно стало сухо. Ни дать ни взять, как после пакетика с
силикагелем, который обычно используют для просушки обуви. Противно
засвербел язык. А потом нестерпимо захотелось по-маленькому.
Потоптавшись на месте, Родион понял, что дело плохо. Человеком он был
несуеверным, и привязывать внезапное исчезновение к чему-то потустороннему
не торопился. Однако...
- Возмездие, - простонал он, нехотя, с презрением к себе занимая
вакантное место за покосившейся от удара жестяной трубой. - Возмездие...


Глава первая.

Никак не упомню, что в первую очередь - расстегнуть ширинку или
шагнуть в сумрак.
Особенно когда плохая память на мелочи подкрепляется двумя бутылками
"Столичной" и изрядной порцией "Медвежьей крови". А когда рядом нет Игоря с
его заклинанием вытрезвления - то и вовсе страх. Память - это один из тех
недостатков, которые Иные унаследовали у людей. Иногда держит в себе
слишком много, чаще - что-то теряет, а в большинстве случаев нагло
подтасовывает. Как сейчас.
Что не говори церковники, а с основой памяти все ясно - она
физиологическая, а не магическая. Это мы доказали еще в середине
девятнадцатого века, пока искали применение слабенькому магу шестой степени
Зигмунду. Парень тогда ясно сказал, что поведение как Светлых, так и Темных
определяется не стороной служения Светотени, а телесными потребностями. Тем
человеческим началом, которое люди называют "животным".
И, как ни странно, дедушка Зигмунд оказался прав.
Этот район со старыми малоэтажными застройками всегда немноголюден к
полуночи. Уместившийся в границах МКАД, он ничуть не похож на прочие районы
Москвы. Деревьев здесь не в пример больше чем фонарей, а во дворах не
ютятся Интернет-кафе и магазинчики "24 часа". Наверное, каждый Темный, будь
то оборотень или слабый вампир, чувствует здесь себя, как в биосферном