"Николай Тараканов. Чернобыль: солдаты и генералы " - читать интересную книгу автора

встречает меня и говорит: "Генерал, что это ваши ученые ползают по
Полесскому, ищут там радиацию и сеют в народе панику? Лично разберитесь и
доложите".
На следующий день мы с капитаном 1-го ранга, кандидатом технических
наук, лауреатом Государственной премии СССР Георгием Алексеевичем Кауровым
сели в машину и рванули в Полесское. Сразу же направились в исполком, где
получили сведения, что по их просьбе офицеры обследовали городской парк в
центре Полесского и зафиксировали уровни радиации выше допустимых. Тут же
Кауров взял свой японский наиточнейший прибор и провел лично контрольные
замеры. Результаты подтвердились...
В тот же день обо всем этом я доложил Ведерникову, а меня пригласил на
собеседование генерал-майор КГБ Липатов. В корректной форме он сказал:
"Николай Дмитриевич, нужно срочно принять меры к закрытию утечки информации.
Это касается не только Полесского, а вообще всей нашей деятельности по
ликвидации последствий чернобыльской аварии, особенно- что касается научных
исследований". Я тогда ответил, что не вижу тут никаких секретов.
От кого нужно было таить эти так называемые секреты? Кому это было
выгодно? Всем причастным к этой аварии руководителям.


* * *

Как бы то ни было, я искренне уважал председателя правительственной
комиссии Г. Г. Ведерникова. Лично мне и многим офицерам импонировало, что он
тоже остался в Чернобыле еще на полсрока и работал очень энергично и
деловито. На этом посту его сменил Щербина Борис Евдокимович.
Частая смена председателей и всего состава комиссии отрицательно влияла
на ход ликвидации последствий трагедии. У каждого председателя были свой
стиль и методы работы, свои взгляды на радиационную обстановку и мероприятия
по ее снижению, на отношения к людям, оценке их вклада и т. д. Кроме того,
ежемесячная замена состава правительственной комиссии не лучшим образом
сказывалась и на отношении к ним солдат, сержантов и офицеров, будто они
действительно были "слеплены" из другого теста.


* * *

До сих пор не могу понять, почему ни правительственную комиссию, ни
химические войска, ни Гражданскую оборону СССР, ни Госкомгидромет, ни
Институт имени Курчатова с их маститыми учеными не интересовали особо
опасные зоны, куда были выброшены сотни тонн высокорадиоактивных материалов
в виде графита, тепловыделяющие сборки (ТВС), твеллов, осколков от них и
прочего. Тот же академик Велихов не раз зависал на вертолете над аварийным
3-м блоком, и неужто он не видел эту массу? Мыслимо ли, что так долго- с
апреля по сентябрь 1986 года-с этих зон ветрами разносилась радиоактивно
зараженная пыль по белу свету! Радиоактивная масса омывалась дождями,
испарения, теперь уже зараженные, улетучивались в атмосферу. К тому же
продолжал "плеваться" и сам реактор, из которого извергалось немалое
количество радионуклидов.
Наверняка многие руководители об этом знали, но радикальных мер не