"Константин Иванович Тарасов. Стая ворон над гостинцем" - читать интересную книгу автора

полтора десятка злодеев, а следом - конный в латах, в шлеме, покрытый
черной епанчой.
- На колени! - крикнули убойники и двух собейковых человек, которые
схватились за топоры, сразу же порубили палашами.
Пан Собейка и паробки бухнулись на колени.
- Рубите приблуд! - приказал конный.
Половина разбойников бросилась в хату за оршанцами, через мгновение
оттуда послышался глухой шум боя.
Главарь сошел с коня и тоже зашагал в хату. Когда он переступил порог,
тут горели лучины, и слабые их огоньки тускло освещали судью Ваньковича,
плотную стену его людей и повязанных злодыг.
В это же время на дворе люди Ваньковича выходили из пуни и стайни, из
комор; вязали заколоженных неожиданностью ловушки разбойников.
- Видишь, есть бог, - сказал Ванькович главарю. - Привел тебя под
топор. Снимай шлем.
Тот, медля, начал расстегивать кожаный ремешок, хрипло, отчаянно
вздохнул и махом скинул шлем на пол. Ванькович увидел лицо своей невесты.
Ядвига презрительно усмехалась.
- Не ошибайся, - остудил ее Ванькович, - именно тебя ожидал. Связать!
- приказал он своим людям и вышел на двор.
Там, возле пуни, скопом стояли пленники. Стража держала факелы, и
отблески червоного света ярко высвечивали во тьме настороженные, с
затаенной ненавистью глаза многократных убийц.
- Помолитесь! - как приговор, сказал Ванькович.
Со скопа отозвался злой голос:
- Помолимся, судья! Пусть тебе будет с Ядвигой так сладко, как нам
всем с ней бывало!
Ванькович переждал насмешливый мстительный хохот татей и махнул
сотнику:
- На сук!
Злодеев окружили плотным кольцом и погнали по дороге да высоких осин.
Ванькович вернулся в хату. Ядвига со связанными руками окаменело
стояла в углу. Избитые разбойники грудой лежали на полу. Нижние тяжело
стонали, верхние грязно ругались на Ядвигу.
- Этих и эту в хлев! - приказал Ванькович.
Скоро в хату донеслось верещанье потесненных свиней...
Через месяц на главной виленской площади перед костелом святого
Станислава, там, где высится стародавняя башня Крыви-Крывейта, плотники
сбили помост, на помосте поставили виселицу. Объявленным днем на площади
столпилось за двадцать тысяч народа. Не каждый великий князь при своей
коронации видел здесь столько людей.
Время близилось к полудню. В замковом подземельи ксендз примирял
Ядвигу со смертью. Она попросила свидания с судьей Ваньковичем. Тот пришел
к ней.
- Ванькович! - Ядвига опустилась на колени. - Прости меня!
Ванькович не отозвался.
- Скучно жилось мне, Ванькович, - тихо, словно просясь о сочувствии,
сказала Ядвига. - Не по сердцу мне было, как Марта, запасаться на зиму
медом и мясом. Из года в год. Медвежье житье. Или бормотать молитвы перед
крестом. Отец ждал сына. Я рыцарем должна была родиться. Но черт всунулся.