"Татьяна Тарасова. Небо для талисмана (роман-фэнтези) " - читать интересную книгу автора

наконец вновь обратить взор на освободителя. В ответ Дигон так же
пристально начал разглядывать его. Ничего привлекательного не было в
асимметричных чертах нового знакомого, а плутовские глаза тем более
усугубляли впечатление. Рот его в закрытом положении представлял собою
узкую бледно-розовую полоску, которая, впрочем, тянулась от одного уха к
другому и в улыбке обещала ямочки на впалых щеках. Рыжие вымокшие патлы
парня не прикрывали ушей, а топорщились в разные стороны; уши, торчащие
параллельно плечам, размером превосходили нормальные человеческие - Дигон
видел однажды подобные у обезьян в Кезанкийских горах, но покрытые шерстью.
Более парень - к его собственному счастью - ничем не походил на обезьян, да
и на прочих тварей тоже. В зеленых глазах его светился живой ум - слишком
живой, чтобы быть интересным, а тонкие и длинные пальцы свидетельствовали о
хорошем происхождении - увы, не слишком хорошем, если судить по ветхой
одежде и странному способу путешествия по реке. Чуть согревшись, рыжий
степенно оправил полотняную рубаху с прорехами у ворота и под мышками,
облепившую его костлявое тело, с жалостью оглядел изорванные в клочья
короткие штаны. Затем взор его с любопытством скользнул по немного
подмоченному, но все равно истинно королевскому одеянию Дигона: шелковая
туника и впрямь когда-то принадлежала повелителю Аграна - её позаимствовал
в опочивальне Патоса старый приятель аккерийца Кумбар Простак - особа,
приближенная к императору; а тонкий золотой обруч, посверкивающий в черых
волосах, подарила его возлюбленная, принцесса Озенна. Бархатные штаны,
ранее обладавшие богатым тусклым блеском, а теперь замызганные и покрытые
пылью, Дигон приобрел в Канде - столице древнего Эгана, у скупщика
краденого. Он же продал ему за бесценок широкий кожаный пояс с медной
пряжкой, ножны для меча и дорожный холщовый мешок. Высокие сапоги достались
аккерийцу по случаю - по пути к Хосу на него напала шайка разбойников,
привлеченная ярким пурпурным цветом плаща делопроизводителя. Их было не
больше дюжины, и по виду все обедневшие крестьяне - Дигон без труда обратил
их в бегство, но один - здоровый глухонемой детина со злобной тупой
мордой - никак не желал убраться, и все бросался на странника с упорством
умалишенного, размахивая при этом огромным топором. Пришлось отправить его
беситься дальше в Ущелья, а вот сапоги его - прочные и удобные, из хорошей
кожи, Дигон забрал себе. Все это великолепие было вмиг отмечено цепким
взглядом рыжего. Громко засопев, он уставился в небо, где блистали серебром
и перламутром россыпи звезд. Подсвеченный ими, ночной мрак уже не казался
таким жутким и черым, зато кривобокие тени деревьев выделились на фоне чуть
посветлевшей дали. Аккериец отвернулся от демонстративно зевающего парня,
опять завалился на плащ, подложив под голову свой мешок с нехитрым, но все
же личным имуществом; локтем правой руки прижимая к земле меч, левую Дигон
вытянул так, чтобы она непременно касалась крутого бока кувшина с остатками
пива - он не собирался доверять первому встречному, тем более
водоплавающему, и тем более рыжему. Но не успел он снова ощутить легкое
дыхание сна, как спасенный подал голос, звонкий, хотя и несколько
простуженный.

- Дай мне напиться, приятель, и я порадую тебя своим пением.

- Еще не хватало, - буркнул Дигон, без колебания отвергая столь
лестное предложение.