"Е.В.Тарле. Северная война и шведское нашествие на Россию" - читать интересную книгу автора

Первая четверть XVIII в. была тем периодом историй русского народа,
когда на несколько поколений вперед решалась его историческая судьба. Прямые
потребности его дальнейшего экономического развития, необходимость
преодолеть хотя бы отчасти большую экономическую и техническую отсталость,
повелительно дававшая себя чувствовать потребность покончить с многими
обветшалыми и тормозящими пережитками старины в практике правительственной
деятельности все это поставило еще в допетровском поколении перед
сколько-нибудь прогрессивно и самостоятельно мыслившими людьми грозный
вопрос о возможности дальнейшего сохранения государственной безопасности и
даже о национальном самосохранении в широком смысле этого слова, если
остаться при рутинном быте, политическом и общественном, при рутинной
непримиримо консервативной идеологии, при отказе от сколько-нибудь активной
внешней политики. Эта политика неминуемо должна была продолжить линию
дипломатической и военной деятельности Ивана Грозного в непременно вывести
Россию к морю. Требовалась ускоренная, трудная и, главное, одновременная
работа в двух областях: нужно было торопиться проводить одну за другой хотя
бы необходимейшие внутренние реформы и в то же время вести долгую войну
против грозного, прекрасно вооруженного, озлобленного и беспощадного врага.
Русский народ нашел в себе могучие силы и неисчерпаемые средства, чтобы
поднять на свои плечи и вынести на себе неимоверное бремя этой двойной
внутренней и внешней работы. Русский народ создал Петербург, новую армию и
первоклассный флот, не только отстоял свою самостоятельность от отчаянных
нападений неприятеля, но и сделал Россию державой мирового значения. И
одновременно стал на путь нового политического развития, которое при всех
своих темных, отрицательных сторонах все же было явлением прогрессивным
сравнительно со стариной. В этой гигантской работе русский народ выдвинул на
руководящее место личность, исключительную по своим гениальным разнообразным
дарованиям, по своей неукротимой энергии, по смелому дерзанию, по крайней
мере в отношении методов, какие Петр пускал в ход. Эта черта и заставила
некоторых авторов, писавших о нем, впасть в историческую ошибку, называя
время Петра "революцией". До революции Россия должна была еще прожить двести
лет, и незачем вносить методологические и терминологические неточности в
изучение громадной реформаторской деятельности Петра. Энгельс сопоставил
Петра с Фридрихом II, королем прусским. Он это сделал именно затем, чтобы
сказать о Петре: "Этот действительно великий человек", а говоря о Фридрихе,
поставить слово "великий" в иронические кавычки.[1]
Конечно, Фридрих II был крупным политическим деятелем XVIII в., но если
принять во внимание, что его внутренняя деятельность не была ознаменована ни
единой сколько-нибудь крупной реформой, что война, которую он вел, едва не
окончилась полной его (и прусского государства) гибелью, и спасен он был
исключительно, как сам признавал это, смертью русской императрицы Елизаветы,
то применять к нему тот же эпитет, как к Петру, в самом деле можно лишь в
припадке острого прусского шовинизма, против которого Маркс и Энгельс вели
всегда ожесточенную борьбу.
Долгая борьба против Швеции началась при очень невыгодных условиях
русской технической отсталости, которую нужно было спешно превозмогать. В
области военной организации кипучая реформаторская деятельность Петра
привела к созданию в невероятно короткий срок новой армии, в которой было
очень удачно совмещено все хорошее, что Петр нашел в области военной