"Александр Тарнорудер. Vertigo" - читать интересную книгу автора

- А что, не предусмотрен стандартный набор? - удивился Дан.

- Это тоже входит в вашу задачу.

Вот и поспал, вздохнул Дан, придется потратить еще несколько часов.
Хорошо хоть, что его спутник сразу направился к стойке первого класса -
можно будет заняться делом со всеми удобствами. Однако следующая мысль была
уже не столь радужная. Ему предстояло составить запас на все случаи жизни, а
тогда, зная его заказ, тот, кто будет за ним следить, в чем Дан нисколько не
сомневался, запросто сможет подготовить ему любой сюрприз. Намечается явная
подлянка. И еще его экзаменаторам прекрасно известно, что он не был в горах
три года, а значит, у него нет никакой высотной акклиматизации. Сразу же
подниматься на четыре с половиной кило означает риск горной болезни, а на
нормальную акклиматизацию нет времени, поскольку речь идет о спасении
метеостанции. Еще одна подлянка. Теперь задача, поначалу казавшаяся не
совсем тривиальной, но и не слишком трудной, представилась ему потенциально
опасной. Выручить его могло только одно - давнее, многолетнее пристрастие к
долгому и изнурительному марафонскому бегу.

В своих мыслях Дан настолько ушел в себя, что церемония приема
пассажиров первого класса, которой наслаждался и гордился его по уставу
подстриженный попутчик, ощущая себя хозяином мира, прошла мимо него. Из всех
привилегий, щедро оплаченных Центром, его интересовал только доступ в сеть,
а с ним возможность быстро и без помех составить необходимый перечень
медикаментов и других запасов. Его спутнику пришлось толкнуть его в плечо,
чтобы Дан наконец оторвался от компьютера, снял наушники, обратил внимание
на бортпроводницу и соизволил заказать себе обед из специально составленного
для "Континентал" меню. Дан проводил взглядом стюардессу, напомнившую ему
его Розку; впрочем, Розку ему напоминала любая стройная женская фигурка в
форме.

В Израиле Данила тосковал по турклубу и чувствовал себя, как
гриб-боровик в корзинке с сыроежками. Канул в прошлое Университет -
академический редут, оставшийся в охваченной хаосом приватизации Москве.
Имея в семье мужа-инвалида, которому так и не смогла помочь передовая
медицина, тестя-пенсионера и сына-подростка, матери пришлось выбирать между
зыбким существованием на грозившие каждый год кончиться стипендии и надежной
государственной ставкой геолога в Управлении Древностей с разными полевыми и
прочими добавками. Данила попытался было найти привычную туристскую среду,
но все серьезные компании были по крайней мере лет на десять постарше,
связаны боевым братством или элитностью происхождения отцов-основателей
какого-нибудь киббуца и не хотели принимать мальчишку, который с легкостью
преподал бы им университетский курс геологии, если бы только мог изъясняться
на понятном им языке. Данилу не волновали небрежно размеченные на устаревших
туристских картах маршруты, и ему поневоле пришлось стать тем самым
нарушителем спокойствия, туристом-одиночкой, сумасшедшим с точки зрения как
собственного отца, так и природоохранных властей, с рюкзаком и молотком
исследовавшим Сирийско-Африканский разлом по всей незначительной Израильской
длине. Он заполонил свою небольшую комнату камнями и образцами, и постоянно
ставил в тупик своими вопросами два предыдущих поколения московских