"Джудит Тарр. Солнечные стрелы" - читать интересную книгу автора

Пусть войдет, произнес Эсториан, прежде чем Вэньи успела что-либо
сказать.
Паж, поклонившись, исчез за высокой дверью.
Вэньи всполошилась, заметалась по постели, проклиная свои спутавшиеся
волосы, а заодно и некоторых без пяти минут императоров, нисколько не
озабоченных тем, что кто-то может увидеть их нагишом.
Он поцелуем заставил ее умолкнуть. Есть из-за чего поднимать шум! Он
взрослый человек и волен поступать, как ему заблагорассудится.
Вэньи покорно вздохнула и опустила глаза. Вся ее рассудительность куда-то
исчезла, стоило ему лишь прикоснуться к ней.
Императрица застала их в весьма фривольной позе. Вэньи натянула одеяло до
подбородка, а он лежал у нее в ногах, обнимая рысь,
Матушка, сказал он, приподнимаясь на локте, я не ожидал увидеться с
вами так рано.
Не очень-то рано, заметила императрица. Солнце уже высоко.
Однако она улыбнулась и церемонно поцеловала сына: сначала в лоб, а затем в
обе щеки, выражая так материнскую любовь.
Вот от кого, подумала Вэньи, Эсториан унаследовал смуглость кожи и высокий
рост, но в нем ни капли материнской красоты. У него было скуластое и
горбоносое лицо чистопородного варьянца, не красавца и не урода. Люди
поговаривали, что он очень похож на своего предка Мирейна, который именовал
себя сыном Солнца и, дожив до восьмидесяти лет, положил начало династии
императоров, в которой Эсториан готовился стать пятым. От Ганимана, отца, ему
достались жесткие вьющиеся волосы и родовой профиль, и он выглядел бы
типичным уроженцем окраин, если бы не глаза. Глаза Эсториана ошеломляли.
Впрочем, он словно был рожден ошеломлять, и склонность к эпатажу
проявлялась прежде всего в манере одеваться. Еще в ранней юности его пышные
кричащие наряды, его немыслимые шляпы повергали в изумление записных модников
столицы. Сейчас он несколько поутих, но все еще ерошил перышки.
Короче, с точки зрения жителей столицы, его внешность портила только одна
деталь глаза. Крупные, желтые, как у льва, они казались почти белесыми,
пока он широко не раскрывал их. Тогда его взор загорался янтарным огнем, от
которого мороз шел по коже.
Это был взгляд асанианина, более того, асанианина благородных кровей, а
таких здесь не любили.
Сейчас он спокойно разглядывал мать, чуть наморщив в раздумье лоб.
Не понимаю, чем ты так встревожена? Уж не тем ли, что я отнимаю у тебя
твои титулы? Но они принадлежат мне по праву.
Я тревожусь потому, что должна переложить все тяготы управления империей
на плечи совсем юного человека.
Он резко сел, спустив ноги на пол. Рысь вздрогнула и недовольно зарычала.
Он успокоил ее ласковым движением руки.
Я уже не ребенок.
Да, ты мужчина, согласилась императрица, ты вырос, мой мальчик, и все-
таки...
Время прошло, сказал он сухо и спокойно.
Время течет как вода, кивнула императрица, но я всего лишь мать, а
любая мать старается оградить свое дитя от грозящих ему неприятностей, даже
если в его бороде уже светится серебро августа.
Эсториан потер подбородок, покрытый утренней щетиной, седины в ней пока не