"Артем Тарасов. Миллионер " - читать интересную книгу автора

замечательные истории можно было часами, и он не переставая их рассказывал,
увлекая собеседника. И я бы наверняка незаметно попал под его влияние, если
бы не моя эмиграция, случившаяся меньше чем через год.
В 1993 году вернувшись обратно в Москву, я встретился с Квантришвили на
финале номинации призов "Овация" в государственном концертном зале "Россия",
где он вместе с Иосифом Кобзоном вручал премии за успехи на эстраде, кино и
в театральном искусстве. Он приветствовал меня громко прямо со сцены:
"Сегодня среди нас присутствует сам Артем Тарасов, который вернулся обратно
на Родину. Это первый такой поступок. Он правильно сделал, и мы протянем ему
руку поддержки! Давайте ему поаплодируем все вместе!" Зал послушно
реагировал. Со сцены мне тоже хлопали: и Кобзон, и замечательный чеченский
танцор Махмуд Эсамбаев, стоявший гордо в своей черной папахе над орлиным
лицом.
А меньше чем через два месяца Отарика расстрелял наемный киллер прямо у
выхода из Краснопресненских бань. Снайпер стрелял с чердака и сделал два
выстрела в тело и один контрольный в голову. Стандарт.
Пожалуй, других крупных авторитетов я тогда еще не знал...
Впрочем, ошибаюсь. Незадолго до этого "благодаря" моему приятелю Леве
Гукасяну я познакомился с вором в законе по имени Наум. Через несколько лет
он тоже был убит прямо у ворот Петровки, 38. Расстрелян из автомата на
глазах у милиционеров, высунувшихся из окон Главного управления внутренних
дел Москвы на выстрелы.
Как-то мне в Англию позвонил Гукасян и говорит: "Знаешь, Артем, а ведь
твое уголовное дело все еще ведется в России. Но можно помочь".
Речь шла о старом уголовном деле, еще времен моего кооператива
"Техника". Дело о хищении мазута совместным предприятием "Микрограф-Москва",
как раз и заваренное самим Гукасяном. Мы тогда договорились с кременчугским
заводом об отгрузке сливов нефтепродуктов - из них можно было отделить воду
и получить мазут. А сами эти сливы никому в России были не нужны: их просто
сливали в отстойные ямы, загрязняя окружающую среду.
Мы нашли зарубежного покупателя, и первый танкер благополучно ушел. За
тридцать тысяч тонн нам выплатили почти миллион долларов, на которые тут же
были закуплены подержанные "Мерседесы" для службы аренды автомашин в
аэропорту Шереметьево, которой руководил сам Лева Гукасян.
Но второй танкер задержали в порту. Независимый эксперт таможенного
управления вдруг определил, что он загружен настоящим мазутом, причем очень
высокого экспортного качества.
Прокуратура завела уголовное дело о контрабанде нефтепродуктов, меня
стали вызывать на допросы, почему-то в Лефортово. Возможно, потому, что я
тогда уже был народным депутатом Верховного Совета РСФСР, да еще из команды
Ельцина - так не любимого президентом Горбачевым и председателем КГБ
Крючковым. Нам самим было непонятно, откуда взялся мазут в танкере вместо
сливов. Поэтому независимо от официального расследования мы провели свое и
неожиданно раскопали достаточно опасную для нашей жизни новость: до России
не доходит поток валютных средств, который оседает на зарубежных счетах для
финансирования КГБ!
Схема была проста, как все гениальное: по указанию компетентных органов
в мазут низкого качества при погрузке на корабль прямо в нефтеналивном порту
добавляли дизельное топливо - и получался высококачественный нефтепродукт,
который стоил гораздо дороже, чем отходы и сливы.