"Татьяна Анатольевна Тарасова. Четыре времени года " - читать интересную книгу автора

бортика, наблюдая за ними, а потом сказал: "Татьяна (Деми звал и зовет меня
по имени), они могут стать чемпионами".
Мы серьезно готовились к первому "выходу в свет", мучительно повторяя
обязательные танцы. Не шла у них никак обязательная программа, терпения не
хватало, спокойствия в работе. Ира и Андрей не понимали, что обязательная
программа вся построена на долготерпении, раздражались, когда я пыталась
убедить их, что по-другому обязательные танцы не учат, только многократные
повторения позволяют их освоить. А они не могли повторять одно и то же сотни
раз. Они были слишком трепетны. К тому же считали себя исключительно
творческими людьми, чтобы долго пережевывать одно и то же, а не создавать
что-то выдающееся. Я продолжала требовать ежедневно и до бесконечности
отрабатывать отдельные позиции.
Их экспансивность с монотонной работой не вязалась. Уже и чемпионами
стали, а обязательные танцы все еще катали с ошибками. Времени на нее у них
никогда не хватало. Только когда заливочная машина выезжала подготавливать
лед к следующей смене - тогда у них работа над обязательной программой и
начиналась.
Они приходили на тренировки - молодые, влюбленные друг в друга,
влюбленные в жизнь, в спорт, наверное, влюбленные и в меня. Вспоминается
немало забавных случаев из нашей жизни тех дней. В конце декабря 1968 года
мы приехали с ребятами в Ленинград, жилив гостинице "Ленинградская", здесь
же собирались праздновать и Новый год. Стол, конечно, накрывали у меня в
номере и приволокли туда елку. За что нас всех чуть было не выселили из
гостиницы, так как ставить елку в номере категорически запрещалось. Я так
плакала, так уговаривала администраторшу, объясняя, что у меня дети, а дети
без елки в Новый год не могут, что в конце концов она не выдержала моих
причитаний, разрешила остаться и нам и елке. Мне самой тогда не исполнилось
и двадцати двух лет.
Я накупила всякой еды, Моисеева и Миненков отправились в предновогодний
вечер за тортом для команды. Они пошли на Невский и исчезли надолго.
Вернулись- Ира в слезах, Андрей делает вид, что огорчен, но тихонько
посмеивается. "Понимаете, Татьяна Анатольевна, мы поскользнулись:.. А торты
были еще горячие". Они купили два торта, один на два килограмма, другой на
килограмм. Упасть они умудрились на оба. После нервотрепки из-за елки
сердиться на них сил уже не было, я молча ложечкой сперва всю эту массу
примяла, а потом уже стала раскладывать по тарелкам. Привязанность Андрея и
Ирины друг к другу зародилась с самого детства. Мне казалось, что Ира любит
Андрюшу сильнее, может быть, потому, что он балованней, чем она. Как ни
странно, в ней, такой хрупкой и изящной на вид, внутри будто бы стальной
стержень. Капризной она стала со временем. Вначале не была.
Андрюша в детстве обожал ласку. Если я прихожу на тренировку и целую
Иру, то тут же подставлялась вторая щека - Андрея. Если я, уходя, опять
поцеловала Иру, то Андрюша тут как тут...
Их взаимная привязанность навеяла мне постановку показательного танца,
который мы назвали "Пампам", романтически-трагического характера. В общем,
не знаю даже, как точно его определить. Танец исполнялся под вальс Шопена...
Мне сразу пришлось по душе, как они начали его катать, видимо, вальс
понравился и им, потому что выходили они с этим вальсом на показательных
выступлениях лет семь. Никак с ним расстаться не могли. В этом танце они
делали длинную проездку по диагонали, через весь каток. Они неслись,