"Татьяна Анатольевна Тарасова. Четыре времени года " - читать интересную книгу автора

Он что-то пробубнил ей около борта, она не ответила ни "да" ни "нет".
На следующий день, проходя случайно мимо как раз в тот момент, когда она
безуспешно разучивала тройной прыжок и все время падала, сказала: "Нечего
биться, переходи-ка в танцы". Она пришла... через полгода.
Андрей уже потерял всякую надежду найти партнершу и был готов танцевать
в паре с кем угодно. Но с "кем угодно" ему как раз танцевать не годилось. Он
заслуживал большего.
Когда Букин, наконец, привел Наташу на СЮП, она чуть слышно
пробормотала, что хочет у меня заниматься, но не может бросить своего
тренера. Эти ее слова меня сразу подкупили. Меня поразило глубокое понимание
отношений с тренером. Наташа пережила нелегкий разговор с Плинером,
беседовала с ним и я. Он понимал, другого пути у Бестемьяновой в спорте нет,
но расставался с ней нелегко. С учениками всегда расставаться больно.
Я дала ребятам задания: Андрей должен научить Наташу танцевальным
позициям, сама же уехала на соревнования. А когда вернулась, поняла, что у
меня появилась великолепная пара. То, что из Бестемьяновой и Букина вырастет
чемпионский дуэт, сомнений у меня не вызывало. Такие минуты в жизни тренера
тоже бывают нечасто.
На следующий же день, забыв обо всех (все - это Моисеева, Миненков,
Роднина и Зайцев), я схватила первую попавшуюся мне музыку и начала ставить
новой паре показательный танец. Это основное проявление моего восторга,
когда я вожусь с кем-то одним и не обращаю уже внимания на остальных.
Я была уверена, что их возьмут на первенство Европы и мира в том же,
1978 году. У Бестемьяновой и Букина получилась замечательная программа. Как
жалко, что живут программы всего год и ту, первую, так никто толком и не
видел. Я все же оставила из первой их композиции пробежку в будущем
показательном выступлении.
Для всех специалистов, увидевших Наташу и Андрея впервые, стало
очевидным, что в наших танцах появилась оригинальная пара. Их первый танец -
романтический. Испанская мелодия. Она полностью исключает улыбку. Это я
отмечаю особо, потому что некоторые утверждают, что Бестемьянова и Букин
только и могут, что смешить публику. Первая программа Наташи и Андрея
полностью опровергает эти странные выводы. Но скажут: ведь был чаплинский
танец? Да, был танец под музыку из фильмов Чаплина. Нужна была программа,
чтобы их заметили. И чаплинский танец сделал свое дело.
Кстати, уметь смешить - одна из самых сложных задач. Заставить плакать
куда легче. Великих комиков значительно меньше, чем великих трагиков. Никто,
кроме Наташи и Андрея, да еще Игоря Бобрина, не умеет этого делать на льду -
смешить публику. Умение заставить зрителя хохотать - это невероятное
богатство. И наконец, это использование своих сильных сторон. Чем были
сильны Моисеева и Миненков? Никто лучше них не мог показать любовь. Они
решили изменить стиль - и задуманного эффекта это не дало. Мне думается,
даже что-то меняя в стиле, необходимо сохранять свое лицо.
Да, Бестемьяновой и Букину принес известность чаплинский танец. На
чемпионате мира в Вене зрители устроили восторженный прием новой советской
паре. Вопреки всем писаным и неписаным законам, их, дебютантов, занявших к
тому же десятое место, включили в программу показательных выступлений.
Включили по настоянию Лоуренса Деми, председателя технического комитета по
танцам Международной федерации фигурного катания. Постановка этого танца
далась нам трудно, история работы над ним так же трагикомична, как и сам