"Олег Тaрутин. Рассказы вьючного ящика" - читать интересную книгу автора

спортивно скроенного Геннадия.-А Виконт копыто на камнях побьет, это как?
- Сам же и виноват! Ты ведь его даже расстрелять хотел. Нет, что ли?
Трудно было Геняше расстаться с лелеемой мечтой о сегодняшней встрече.
- Лопух ты, студент, - определил Юрка, ощерив коронки. Однако ничего
больше уточнять не стал.
Промывальщик и повар Мишель, Михаил Шишлов - черноволосый и такой же,
как Юрка, густошерстный здоровяк местного найма, - выплюнул изо рта козью
ножку, докуренную до перегиба, до самого козьего колена, и осуждающе
посмотрел на Геняшу:
- Ты чего к словам придираешься? Мало ли кого вгорячах застрелить
охота? Так вгорячах же...
Пятый отрядник, радист Женя, ничего не сказал, вздохнул только.
Юрка подошел к Виконту, с деланной суровостью отпихнул ласково
потянувшуюся к нему конскую морду, осторожно охватил пальцами зашибленную
Виконтову ногу за бабку и легко сорвал подкову с последнего гвоздя.
- Вот что, мужики, - решил Вадим, - выйдем к реке-встанем. Все равно
засветло не дойти. Встанем, выспимся, утром пулей домчим. В лучшем виде
нарисуем: и закусим, и споем. Не последний день на свете живем, а? - он
подмигнул Генке, и тот заулыбался.
Женя-радист опять ничего не сказал, вздохнул только. Грустный он был
человек, печальный.
- Давай в темпе! - заторопил Вадим. - Ликвидируем Виконтов погром. -
Он поставил перевернутый вьючник, сунул руку в дыру и свистнул. - Ну и
ляпнул! Пробоина, как на "Титанике"! Подавай, братцы, буду укладывать.
Трое подавали, Вадим укладывал содержимое ящика в установленном
порядке: карты, дневники, компаса, пачки свечей, книги...
"Это-наверх,-подумалось ему вдруг о книгах.- А почему наверх?
-удивился он этому своему решению. - Всегда ведь внизу лежали. .. Да уж
лучше наверх". "Ставь на красное, - сказал ему Внутренний Голос", -
припомнился Вадиму анекдот. Он фыркнул и отложил книги пока в сторону.
Наверх так наверх.
Упаковав в ящик все прочее, Вадим взял книги: свою-"Месторождения
Северной Якутии", творение профессора А. Л. Кухлина,широкий и плоский
фолиант, запихиваемый обычно во вьючник сбоку; и две Мишелевы:
"Двадцать лет спустя" и донельзя обтрепанный сборник русских пословиц
и поговорок.
"И правильно! Удивительно разумно! Предельно рационально!"-подумалось
Вадиму снова, неизвестно с чего. Хвалил Вадим себя редко, даже мысленно, и
уж не в таком странном стиле.
"Что это я? - насторожился он. - С чего бы это? Опять - Внутренний
Голос?"
- Геняша, - спросил он студента, сидящего на корточках тут же возле
вьючника,-знаешь анекдот про Внутренний Голос?
- Монте-Карло? - хохотнул он. - Рулетка? А как же! Их целая серия.
- Угу, - кивнул Вадим.
Он неспешно укладывал книги. И на редкость приятно было его рукам,
словно какой-то теплый воздух поднимался со дна вьючника, словно кто-то
осторожно дышал ему в ладони, принюхивался к ним деликатно и ненавязчиво.
.. .Дело было сделано. Обе отрядные палатки стояли рядом, почти
впритирку, на перегибе полукруглой речной косы, на самом темени излучины, у