"Светлана Таскаева. Сказка о хитром жреце и глупом короле" - читать интересную книгу автора

недовольства или удивления, а паче того - отвращения к тому, что увидишь.
Помни, что ты должен выглядеть как раб, вести себя как раб, молчать как раб
и терпеть все как раб: иначе ты погубишь не только себя или меня, - тут его
голос предательски дрогнул, - но и своего друга не спасешь. Ты понял меня?

Нимрихиль молча кивнул. Лицо его, обезображенное шрамами и покрытое
пылью, было в мигающем свете лицом раба. Амети тяжело вздохнул и, задув
свечу, отворил громко заскрипевшую дверь. Они вошли в Храм.

Часть 2. Свет в темноте

За ржавой железной дверью начинался высокий и широкий переход, уже не
высеченный в скале, а облицованный каким-то гладко обтесанным камнем.
Освещали его масляные лампы, стоящие в нишах выше человеческого роста через
каждые полтора десятка рангар. Разнотонные каменные плитки пола образовывали
прихотливый узор, трудноуловимый в тусклом свете.

Амети шел впереди торопливой походкой занятого человека. Нимрихиль
неслышно скользил за ним как тень, словно и правда сделавшись меньше ростом
и незаметнее. Оглядевшись и прислушавшись еще раз, следопыт понял, что
застойный воздух, стены и пол как будто поглощают ненужные звуки мелочной
житейской суеты.

Амети повернул налево, где в полумраке обнаружилась неширокая пологая
лестница, по кругу ведущая наверх. Они долго подымались, и, когда, наконец,
вышли в переход, Альвион почувствовал, что они выбрались из скального тела
горы в само здание: воздух сделался суше и одновременно свежее. Здесь ниши
для ламп были чаще, переходы - выше и просторнее. Впереди зазвучали
человеческие голоса, и навстречу Амети и Нимрихилю из поперечного прохода
вынырнула процессия жрецов - все в парадных красных облачениях, сверкая
золотом посохов, широких запястий и многочисленных изображений Скарабея.
Амети низко склонился, а нумэнорец скорчился за его спиной, припав к полу.

Когда процессия миновала их - путники успели уловить лишь отдельные
слова в гуле голосов и встревоженную интонацию - последний из жрецов,
благообразный седовласый старец, вдруг обернулся и, близоруко прищурившись,
воскликнул:

- Амети, это ты, ничтожный? Что ты здесь делаешь, во имя Влекущего? И
как ты попал в Храм?

Амети, было распрямившись, снова согнулся и меленькими почтительными
шажками приблизился к жрецу.

- Приветствую, начальствующий, рад видеть вас в добром здравии, осени
вас благость Златого. Позвольте вашему рабу осведомиться о здоровье
верховного и состоянии дел Храма. Все ли благополучно в Обители?

- Все очень и очень скверно, - проворчал старший жрец. - Начиная
здоровьем верховного и кончая благополучием Храма. Но скажи мне, ради всего