"Василий Татищев. История Российская (Часть 5) " - читать интересную книгу автора

коварства и злобы, в том может им великие обиды нанести и с нечестию многой
власти лишить, положили, чтоб оного Милославского из Казани взять и все
правление государственное на него положить, а самим остаться у малых дел. Но
чтобы они при дворе некоторые способности из рук не выпустили, того ради,
ведая они думного дворянина Ивана Языкова человеком великой остроты, а также
Алексея Лихачева, бывшего у царевича Алексея Алексеевича учителем, человека
доброй совести, твердо государю выхваляя, в милость ввели и притом
Долгоруких несколько в комнате, людей острых, оставили.
Иван же Михайлович Милославский при царе Алексее Михайловиче еще от
дяди его Илии Даниловича во многих непристойных поступках примечен и едва от
тяжкого наказания милостию государыни царицы Марии Ильинишны избавлен. Но
после смерти ее, при государыне царице Наталии Кирилловне, вместо ссылки в
Казань послан воеводою, и был несколько лет беспрестанно, в котором он на
боярина Матфеева и Нарышкиных великую злобу имел.
Вышеобъявленные бояре Долгорукий и Хитрый по восшествии государя на
престол стали государя просить, что они уже остарели и более с такою
прилежностию дел править не могут и чтоб его величество, как ближнего
свойственника своего, Ивана Михайловича Милославского, взяв из Казани, в
правление государственных дел употребил. Сие государь, приняв за полезный
совет, немедленно от себя знатного человека по него послал, а между тем все
приказы на него положили. Только оставили князь Юрия Алексеевич себе
Стрелецкий, сыну своему Иноземческий или Рейтарский, а Хитрому Дворцовый и
Оружейный приказы. Милославский, не ведая сей хитрости, получив такое
известие, не приехав еще в Москву, прислал от себя роспись, кому с ним в
котором приказе товарищем быть. Которых немедленно определили, и оные были
наиболее из его приятелей, нежели люди, дела знающие, а иных ему представили
хитростно из людей ему ненадежных. Получив известие о приближении его к
Москве, многие выезжали его встречать верст за сто и более, и едва не все
бояре за Москвою его встретили.
Как он скоро в Москву прибыл, то немедленно во все дела вступился и
всем властвовать начал. Но поскольку ни времени, ни возможности ему к
рассмотрению всех дел недоставало, в приказе же товарищи были не весьма
искусные или под надеждою надлежащность преступать случай возымели, другие
же товарищи и хитростию к жалобам на него дорогу готовить начали, чрез что
вскоре явились к государю многие жалобы. И по многих от государя ему
напоминаниях явилось недовольство, и пришло, что он, у государя не в великом
почтении оставшись, принужден был просить, чтоб некоторые приказы с него
сняли. Которое и учинено, но не с великою ему честию. И как он сначала,
вступив в правление у многих приказов, немного времени при государе быть
имел, так Иван Языков и Михаил Лихачев, в большую милость у государя
укрепляясь, прилежно непорядки оного Милославского марать начали, что уже он
лицо власти только имел.
Но сие было еще не довольно. Случилось государю идти в ход со святыми
иконами, и между многим смотрящим народом увидел одну девицу, которая его
величеству понравилась; велел о ней, кто она такова, обстоятельно
уведомиться. Сие Языков немедля исполнил и, уведав, что шляхетская дочь,
прозванием Грушетских, живет у тетки родной, жены думного дьяка
Заборовского, государю донес. И в тот же день сам оный Языков, в дом к
Заборовскому приехав, обстоятельно уведомился и, оную девицу видя, снова его
величеству обстоятельно донес. По которому вскоре объявлено тому