"Василий Татищев. История Российская (Часть 5) " - читать интересную книгу автора

Алексеевиче в силе, Милославскому в его коварствах был противен и что
государь Милославского за его плутни возненавидел, оное все причтено в вину
Языкову. Только весьма удивительно, что Михаил Лихачев спасся. Правда, что
он был великий ханжа и умел ко всякому прислужиться, как он у всех
противников был в милости.
Матфеев, как выше показано, что был из самых простых людей, попов сын,
но по его великой остроте в милость у царя Алексея Михайловича вошел, и как
думают, что сочетанию его величества с царицею Натальею Кирилловною он был
причина. По которому он у государыни был в великой милости, а Милославским
противен, и как его сам сей творец мудрым и искусным именует, то уже его
смерти нужная была причина. И может быть правда, что оный бунт не прежде
возгорелся, как он в Москву прибыл, от опасения, чтоб он, уведав, не ушел.
Другие же сказывают, что его ревностные слова и поступки крайнею того
причиною были, ибо он приходящих к нему стрельцов на поклон весьма студено
принял и Милославскому на следующий день себя противным показал.
Доктора Данила Фон Гадена и лекаря Гутменша побили за то, что якобы они
государя не хотели прямо лечить, не рассудив, что болезнь была неизлечимая.
И оному и то в вину причли, что у него в доме нашли скелет костей
человеческих, который ему для лучшего знания был нужен.
О Нарышкиных, за что сосланы были в ссылку, показано выше, № ...
Федора Петровича Салтыкова, умыслив воровски, Долгорукий с товарищами
подменили, вместо Нарышкина велели с крыльца бросить. Здесь явное
клеветание, чему статься невозможно, и никто благоразумный поверить не
может, ибо Долгорукий князь Юрия лежал в доме и ни о чем тогда не ведал; сын
же его Алексей убит прежде, нежели Салтыков, и потому его подменять было
некому. Да и оный Салтыков был не дурак, чтоб себя дал представить вместо
другого, ведая, что того убить ищут. Более же сего творца явно обличает, что
его господина Салтыкова велел с крыльца бросить Милославский; поскольку
иному велеть было некому.
№ ... Злого умышления на наш государский дом и на синклит и на все чины
нет. Сим явно показывает сочинитель сей грамоты Милославский и его товарищи,
что оное стрельцы не собою, но их возбуждением и повелением учинили.
№ ... Ищут боярские люди, чтоб им вольным быть из домов, а у них де с
боярскими людьми приобщения и думы не было. Первое весьма неправильно, ибо
хотя стрельцы, воровски умыслив, Холопья и Судного приказов дела изодрали и
пожгли и холопам полную из домов вольность объявили, ища тем их к себе
приобщить, а помещиков побить, но они того их возмущения не послушали и к
ним не пристали. И хотя они стрельцы многих у тех господ плачущих холопов
побивали, однако ж немало их в смятение не привели, и они их совету не
последовали, как и в той грамоте, не хотя, о них истину сказали.
№... А кто их будет называть бунтовщиками. Так сами о себе воры и их
единомышленники показывают, потому что их бунтовщиками именовать причина
есть, ибо тогда их тем называть никто не смел.
№ ... Сверх сего в сей грамоте два обстоятельства примечания достойны:
1) что государыня царевна София Алексеевна хотя в мае месяце уже имя свое во
всех публичных письмах, как челобитных, решениях, указах и пр., купно с
именами их величеств писать повелела и писали, но в сей челобитной и грамоте
ее имени не упоминается; видно, что политикою Милославского учинено; 2)
обстоятельство, что оные стрельцы все под главу именованы надворная пехота,
которое имя, видится, от французского приклада взято, однако ж между