"Милдред Тэйлор. И грянул гром, услышь крик мой...(Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Да, и ничего им за это не будет, - заметил мистер Лэньер. -
Вот в этом-то и беда! Когда Генриетта поехала к шерифу и рассказала
ему, что видела, он обозвал ее лгуньей и отправил домой. А теперь
говорят, будто один из тех белых, что натворили это, ходит и
хвастается. Грозится, что они опять такое сделают, если какой наглый
ниггер выйдет за рамки.
- Господи, помилуй нас! - воскликнула миссис Эйвери.
Пока супруги Лэньер и Эйвери говорили, папа сидел молча и только
наблюдал за ними очень серьезно. Под конец он вынул трубку изо рта и
сказал такое, что показалось мне и моим братьям ни к селу ни к
городу.
- Лично мы, вся наша семья, не собираемся больше покупать ничего
в лавке Уоллесов.
В комнате вдруг воцарилось молчание. Мальчики и я уставились на
взрослых, не понимая ничего. Лэньер и Эйвери выглядели какими-то
растерянными, и, когда снова все заговорили, тема разговора перешла
на сегодняшнюю проповедь.
Как только Лэньер и Эйвери ушли, папа позвал нас к себе.
- Мама мне рассказывала, что старшие дети, во всяком случае
многие из них, после школы ходят к Уоллесам в магазин потанцевать,
выпить контрабандного спиртного, выкурить сигарету. Она сказала, что
уже предупреждала вас, но я хочу еще раз напомнить вам. Слушайте и
зарубите себе на носу: мы против того, чтобы вы туда ходили. Все
ребята, которые туда ходят, рано или поздно схлопочут большие
неприятности. Там пьют, а это запрещено, и вообще мне все там не по
душе, особенно сами Уоллесы. Если я узнаю, что вы там хоть раз были,
неважно, зачем и почему, я вас выпорю, вы слышите?
- Да, папа, - выпалил с готовностью Кристофер-Джон. - Я никогда
туда не пойду.
Мы все его поддержали: папа всегда выполнял то, что говорил,
плетка была не пустой угрозой.


3

В конце октября полили дожди, прибивая всей своей тяжестью
шестидюймовый слой пыли, которую последние два месяца ничто не
тревожило. Сначала дождь лишь испятнал эту пыль, и она, казалось,
веселится и радуется, принимая и отражая удары тяжелых капель, но в
конце концов пыли пришлось сдаться на милость победителя, и она
превратилась в роскошную красную пенистую грязь, которую мы месили
ногами, забрызгивая себе лодыжки, когда, чувствуя себя совершенно
несчастными, тащились в школу и обратно.
Чтобы защитить нас от дождя, мама раздавала нам высушенные
телячьи кожи, которые мы набрасывали себе на голову и на плечи,
словно непромокаемые плащи. В восторге от этих шкур мы не были,
потому что, намокая, они распространяли прокисший запах, проникавший
в нашу одежду и в нас самих, словно прилипая к нашей коже. Мы
предпочли бы обходиться без них, но, к сожалению, мама не очень-то
пеклась о том, что бы мы предпочли.