"Гарун Тазиев. На вулканах (путевые заметки)" - читать интересную книгу автора

становилась реальной. Только разведка на месте позволяла разрешить спор и
установить истину: действительно ли сложилась угрожающая обстановка,
оправдывавшая эвакуацию и введение чрезвычайного положения, либо все не так
страшно, и люди могут вернуться домой. Вот почему, едва оказавшись снова на
острове, я тут же решил отправиться к кратеру.
Вначале я думал взять с собой только Франсуа Легерна и Жозе Ортегу,
крепкого испытанного восходителя, который должен был доставить наверх
радиотелефон. Однако с нами вызвался идти Джон Томблин, я с удовольствием
включил его в группу - Джон имел достаточно большой вулканологический опыт и
отличался необходимым для этой профессии хладнокровием. К моему удивлению,
он разделял опасения профессора Брусса о неминуемой катастрофе. "За
последние месяцы, - сказал Джон, - сейсмическая опасность неуклонно
возрастает, поэтому следует ожидать самого худшего". "Что ж, - подумал я, у
нас будет прекрасная возможность обсудить это на месте". Я рассчитывал найти
возле кратера конкретные аргументы в пользу своей точки зрения и указать на
них пальцем.
И тут к нам решили присоединиться Аллегр и Обер. Мне это было неприятно
по многим соображениям, самым серьезным из которых было то, что оба никогда
не занимались прежде изучением вулканических проявлений, кроме того, в
опасное место предпочтительно отправляться небольшой компактной группой. Не
стану называть другие причины. Скажу лишь, что проявил слабость,
согласившись на присутствие двух дополнительных спутников. Наша группа
разрослась до шести человек. А раз так, почему надо было отказывать Марселю
Бофу, симпатичному бородатому специалисту по геомагнитным наблюдениям,
легкому на подъем спортсмену, хорошо знакомому с вулканами?
Довольно быстро мы одолели Дамскую тропу, ведущую к Ослиному лугу. Там
туристы обычно оставляют машины и добираются до вершины Суфриера пешком.
Следует уточнить, что быстро шли шестеро из группы, а профессор Аллегр, мало
подготовленный к подобным маршрутам, скоро выбился из сил и стал отставать.
На вершине я не заметил никаких особых перемен по сравнению с картиной,
запомнившейся мне по предыдущим визитам к кратеру. Разве что прибавилось
вулканической пыли на горной клюзии - низких кустарниках с широкими толстыми
листьями - и особенно на голых склонах кратера. Количество выброшенных
обломков тоже, конечно, возросло после случившегося за это время извержения,
того самого, что послужило предлогом для эвакуации. Однако объем камней и
пыли был не слишком велик. Осмотр крупных глыб и мелкой россыпи не оставил
ни малейших сомнений: все без исключения представляли собой древнюю породу!
Ни одного, буквально ни единого кусочка свежезастывшей лавы. Быстро осмотрев
(хватило одного взгляда) сотню выброшенных вулканом обломков, я не заметил в
них ни малейших следов "свежего вулканического стекла", о значительном
присутствии и даже изобилии которого (до 100%) сообщали профессора. Как они
утверждали, заключение основывалось на результатах лабораторных анализов
проб вулканического пепла. Но увиденное еще больше укрепило меня в
первоначальном убеждении: вблизи от поверхности нет свежей магмы, а значит,
нет и риска вылета палящей тучи.
Собственно, я был уверен в этом еще до подъема на вершину Суфриера,
поскольку все данные, собранные оставленными на Гваделупе сотрудниками,
складывались в успокоительную картину. Так, эпицентры тысячи мелких
подземных толчков, совокупная энергия которых показалась столь угрожающей
Томблину, не поднимались с момента начала активной фазы выше четко