"Гарун Тазиев. На вулканах (путевые заметки)" - читать интересную книгу автора

содержимое бочки, у которой выбили дно. Озеро, уровень которого неуклонно
поднимался в предыдущие годы, находилось на высоте 3200 м. А за две недели
до извержения оно уже покрывало платформу, где мы разбивали базовые лагеря
всех наших экспедиций с 1948 по 1974 гг. На эту широкую гостеприимную
террасу мы вылезали из эруптивного колодца. Если сложить время всех
экспедиций, то получится, что я провел на ней два месяца своей жизни.
Нынешние трещины открылись на уровне 2200-2400 м. Несложный подсчет
показывает, что на верхние точки эруптивных трещин давил столб магмы высотой
800-1000 м. Без учета пузырей газа плотность жидкого расплава превышает
плотность воды в 2,8-2,9 раза. Плотность газированной лавы больше плотности
воды в 2,5 раза. Таким образом, давление составляло 2,5 т/см2! Стоит ли
удивляться после этого немыслимой скорости излияния? Потоки неслись поистине
как цунами.
Вид кратера с птичьего полета приятно щекотал нервы воспоминаниями о
прошлых визитах. Раньше вниз этажами спускались круглые террасы: верхняя
шириной 200 м, вторая - 50, третья -15. Они выглядели ступенями гигантской
лестницы, разделенными крутыми обрывами по 100-150 м. Сейчас от этого не
осталось и следа. Платформы, на которых мы жили, работали и безмятежно
спали, исчезли, провалились, сгинули! Осталось лишь нагромождение гигантских
глыб на дне у подножия вертикальной цилиндрической стенки восьмисотметрового
провала. Умопомрачительное зрелище! Особенно если представить, что эта
теллурическая катастрофа могла случиться во время одного из наших визитов.
По спине у меня забегали мурашки.
Раскрытый зев Ньирагонго производил сильное впечатление даже на
человека, повидавшего на своем веку не один вулкан. Спуск в него отныне стал
невозможен, во всяком случае граничил с самоубийством. Стенки почти
километровой высоты рушились в буквальном смысле на глазах: за десять минут,
что вертолет кружил над кратером, я насчитал четыре лавины...
Судя по картине, извержение растрясло все образование, порода стала
рыхлой и оголилась после обрушения кольцевых террас, стенки избороздили
трещины по нескольку метров глубиной. Помимо лавин вниз катились сотни
отдельных камней и глыб. Видимо, пройдут десятки лет, а может и века, прежде
чем можно будет отважиться лезть в кратер. К великому сожалению, Ньирагонго
отныне становился недоступен для вулканологов.
Во время короткого извержения проснулся и соседний вулкан - Ньямлагира.
Купол высотой 3000 м тоже треснул, как уже случалось раз десять-двенадцать
за последние пять лет. Лава выплеснулась из Ньямлагиры на отметке 1800 м и
несколько недель подряд сочилась через тропический лес. Мы облетели круглый
шлаковый вал, нагроможденный вокруг нового жерла мелкими взрывами -
"лавовыми фонтанами", как мы их называем. Все это до удивления напоминало
первое увиденное мной извержение, проходившее в 4-5 км отсюда в марте-июле
1948 г. Я помнил его во всех подробностях, как помнят первую любовь.
Тогдашнее извержение было вызвано эксцентричным по отношению к главному
кратеру Ньямлагиры подъемом магмы, спровоцировавшим вспучивание южной части
подножия гигантской вулканической горы с радиусом основания 15 км. В
результате вздутия в склонах образовались широкие трещины, через которые
магма вышла на поверхность, резко дегазировалась и, излив лаву, породила
небольшой побочный конус - Китуро. Сейчас здесь явно произошло то же самое.
Но поскольку затронутой оказалась западная часть Ньямлагиры, прилегающая к
подножию соседнего Ньирагонго, только что очистившегося от магмы, я смог