"Надежда Тэффи. Тонкая психология " - читать интересную книгу автора

копченой колбасой, в Конотопе (от поезда до поезда) самоварной трубой, в
Чернигове сапогом, в Минске палкой из-под копченого сига, в Вильне футляром
для скрипки, в Варшаве бутылкой, в Калише суповой ложкой и, наконец, в
Могилеве запросто кулаком.


***

Зверь, как известно, бежит на ловца, хотя, следуя природным инстинктам,
должен был бы делать как раз противоположное.
Едва выглянул пан Гуслинский в окошко, как мимо по платформе быстрым
шагом прошла молодая дама очень привлекательной наружности, но прошла она
так скоро, что даже не заметила томного взора и не успела погибнуть.
Пан Гуслинский высунул голову.
- Эге! Да она преспокойно торопится на поезд! Поедем, следовательно,
вместе. Ну что ж - пусть себе!
Судьба дамы была решена. Когда поезд двинулся, пан Гуслинский осмотрел
свой профиль, подкрутил ус и прошелся по вагонам.
Хорошенькая дама ехала тоже во втором классе с толстощеким
двенадцатилетним кадетиком. На Гус-линского она не обратила ни малейшего
внимания, несмотря на то, что он расшаркался и сказал "пар-донк" с чисто
парижским шиком.
На станциях пан Гуслинский выходил на платформу и становился в профиль
против окна, у которого сидела дама. Но дама не показывалась. Смотрел на
Гуслинского один толстый кадет и жевал яблоки. Томные взгляды дон-жуана
гасли на круглых кадетских щеках.
Пан призадумался.
"Здесь придется немножко заняться тонкой психологией. Иначе ничего не
добьешься! Я лично не люблю материнства в женщине. Это очень животная черта.
Но раз женщина так обожает своего ребенка, что все время кормит яблоками,
чтоб ему лопнуть, то это дает мне ключ к ее сердцу. Нужно завладевать
любовью ребенка, и мать будет поймана".
И он стал завладевать.
Купил на полустанке пару яблок и подал в окно кадету.
- Вы любите плоды, молодой человек? Я уж это себе заметил, хе-хе!
Пожалуйста, покушайте, хе-хе! Очень приятно быть полезным молодому
путешественнику!
- Мерси! - мрачно сказал кадет и, вытерев яблоко обшлагом, выкусил
добрую половину.
Поезд двинулся, и Гуслинский еле успел вскочить.
"Я действую, между прочим, как осел. Что толку, что мальчишка слопал
яблоко? С ними должен быть я сам, а не яблоко. Преспокойно пересяду".
- "Пардонк!" У меня там такая теснота! Можете себе представить - я
пошел на станцию покушать, возвращаюсь, а мое место преспокойно занято.
Может быть, разрешите? Я здесь устроюсь рядом с молодым человеком, хе-хе!
Дама пожала плечом.
- Пожалуйста! Мне-то что! И, вынув книжку, стала читать.
- Ну, молодой человек, мы теперь с вами непременно подружимся. Вы
далеко едете?
- В Петраков, - буркнул кадет. Гуслинский так и подпрыгнул.