"Джозефина Тэй. Поющие пески (Роман)" - читать интересную книгу автора

Джозефин Тэй

ПОЮЩИЕ ПЕСКИ



Глава I

Был март, шесть часов утра, еще темно. Длинный поезд двигался среди
рассеянного света вокзала, легко постукивая на стыках рельсов. Он миновал
огни сортировочной станции, снова погрузился в темноту между изумрудами и
рубинами семафоров и двинулся дальше, к пустому серому пространству перрона
под арками.
Лондонский экспресс приближался к цели путешествия.
От вокзала Истон и от вчерашнего вечера его отделяло пятьсот миль
погруженного в темноту пути. Пятьсот миль полей и спящих при свете луны
деревушек, черных городов и негаснущих металлургических печей, дождя, тумана
и инея, метели и ливня, тоннелей и виадуков. Теперь в понуром свете
мартовского утра вокруг выросли горы, а он спокойно и равнодушно выезжал на
отдых после долгого пути. И только один человек в этом битком набитом поезде
не вздохнул с облегчением в этот момент.
А среди тех, кто вздохнул, было по крайней мере двое, которые сделали
это с огромнейшим облегчением. Один из них был пассажиром, второй -
работником железной дороги. Пассажиром был Алан Грант, железнодорожником -
Мурдо Галахер.
Мурдо Галахер - проводник спальных вагонов и наиболее ненавидимое
существо между Турсо и Торки. Двадцать лет он был грозой пассажиров, с
которых постоянно взымал дань. Точнее - денежную дань, потому что словесная
дань была добровольной. Пассажирам первого класса он был широко известен как
Джогурт. (О Господи! Опять Джогурт! - вздыхал каждый, завидев на задымленном
вокзале его кислую физиономию.) Пассажиры третьего класса называли его
по-разному, но откровенно и метко. Как его именовали коллеги, лучше не
повторять. Только три пассажира за весь период его карьеры оказались сильнее
его: ковбой из Техаса, ротмистр шотландской гвардии Ее Королевского
Величества и неизвестная дама из предместья Лондона, которая пригрозила, что
разобьет его лысую голову бутылкой из-под лимонада. Ничто не производило
впечатления на Галахера - ни должность, ни заслуги; первое пробуждало в нем
ненависть, второе зависть, однако он страшно боялся физической боли.
В течение двадцати лет Мурдо Галахер ограничивался в своей работе
абсолютным минимумом. Она утомила его еще в первую неделю, но поскольку он
понял, что это золотая жила, то остался, чтобы выработать ее до конца. Если
он и подал кому-то завтрак, то чай был слабым, печенье размокшим, сахар
грязным, поднос забрызганным и не хватало ложечки. Однако когда он
возвращался за подносом, то все приготовленные жалобы замирали на устах
пассажиров. Случалось иногда, что какой-нибудь адмирал или кто-то еще в этом
роде осмеливался заметить, что чай был чертовски плох, остальные же платили
с улыбкой. Платили все - покорные, запуганные и забитые - в течение двадцати
лет, а Мурдо собирал урожай. Теперь он был владельцем виллы в Дунооне, целой
сети рыбокоптилен в Глазго и кругленькой суммы на банковском счету. Он уже
давно мог уйти на покой, но не вынес бы мысли о потерянной полной пенсии.