"Тарун Дж.Теджпал. Алхимия желания " - читать интересную книгу автора

странными, такими странными, что я даже не мог озвучить для себя, что
происходит, тем более рассказать кому-нибудь. После последней я разрывался
между желанием вернуться и не приезжать сюда никогда. Поэтому я предоставил
Физз сделать звонок.
Всю дорогу я был слишком погружен в свои мысли; когда мы сидели за
завтраком в Шер-е-Пенджаб, в дхабе Биласпур, Физз спросила: "Тебя что-то
беспокоит?"
Я вспомнил старую шутку:
- Я думаю, он умирает.
- Я поговорю с ним, - пообещала она.
- На хинди, - сказал я, - тебе придется говорить с ним на хинди. Это
индийский пояс.
Она сказала, что он не понимает хинди - это слишком для старого Езры.
Мы засмеялись.
Но я вовсе не был уверен в успехе. Вчера с приближением ночи во мне
начала расти смесь ужаса и желания. Физз, ухаживая за своими молодыми
деревцами, ничего не заметила, даже тогда, когда мы пошли в постель после
двух порций теплого виски.
Мы устали. Была тяжелая пробка в Мурадабаде, и мы стояли на обоих
железнодорожных переездах. Физз обняла меня, положив голову на мою левую
руку и уткнувшись лицом в мой подбородок.
Когда я не обнял ее, она сказала:
- Ты хочешь, чтобы я поговорила с ним? Ты знаешь, что я могу поговорить
с ним на хинди!
Я ничего не ответил, уклончиво усмехнувшись, и она уснула, прежде чем
успела сделать еще один вздох. Я лежал без сна, наблюдая за тем, как
последние лучи солнца отражались от гор. Вскоре освещенной осталась только
дуга обсерватории, и сквозь окна были видны квадратики неба, усеянные
мигающими звездами. Время от времени раздавался стук козодоя, обитателя
кустов лантаны, заполнивших площадку террасы внизу дома. Я однажды провел
много часов, гуляя среди кустов и пытаясь обнаружить его, но он свил себе
гнездо где-то очень глубоко.
В какой-то момент я вынул свою руку из-под головы Физз, и она, как
всегда, перевернулась на другой бок и свернулась калачиком.
Я сел, прислонившись к стене, открыл дневник в коричневом переплете и с
головой погрузился в него. Вскоре мои глаза с трудом стали разбирать бегущие
строчки - стремительный водоворот - в тусклом желтом свете фонаря. Но я
упорно продолжал работать, убежденный, что, если я буду бодрствовать, то
смогу прогнать все это прочь, пережить это. Химера побледнеет и исчезнет, и
все закончится. Должно быть, я заснул сидя, потому что когда это наконец
случилось, я все еще сидел в той же позе. Это продолжалось до глубокой ночи,
к тому времени, как все закончилось много часов спустя, я покорил столько
вершин, что не знал, как собрать себя по частям заново.

Мои ноги затекли, и мне пришлось спустить их со скамейки и выпрямить. Я
вылил остатки чая вниз на склон горы - они исчезли без следа - и посмотрел
на вид, в который влюбился, как только впервые увидел его.
Этот дом должен был быть нашим спасением, последней печатью, скрепившей
нашу любовь и жизнь. Но теперь это потеряло всякий смысл. Потому что в
первый раз за свою жизнь c Физз я проснулся без желания. Равнодушный к ее