"Уильям Мейкпис Теккерей. Ревекка и Ровена" - читать интересную книгу автора

чем оказался брак сэра Уилфрида Айвенго и леди Ровены. Те, кто помнит ее
поведение в девичестве - ее изысканную вежливость, ее безупречную
скромность, неизменное хладнокровие при любых обстоятельствах и манеры,
исполненные достоинства, могут быть уверены, что она и в замужестве осталась
такой же и что в качестве супруги Ровена оказалась образцом благоприличия
для всех английских матрон.
Так оно и было. Ее благочестие было известно по всей округе. Замок
Ротервуд сделался сборным пунктом для всех английских попов и монахов,
которых она потчевала отменными яствами, в то время как сама
довольствовалась горохом и водою. Не было ни одного увечного во всех трех
округах, будь то сакс или норманн, к которому леди Ровена не приезжала бы в
сопровождении своего духовника отца Глаубера и врача - брата Томаса из
Эпсона. Все церкви Йоркшира освещались восковыми свечами из ее набожных
приношений. Колокола в замковой часовне начинали звон с двух часов
пополуночи; и все слуги Ротервуда были обязаны ходить к утрене, вечерне,
ранней и поздней обедне и к проповеди. Нечего и говорить, что посты
соблюдались там по всей строгости церковных канонов и что леди Ровене всего
угоднее были те слуги, которые носили самую жесткую власяницу и бичевали
себя с наибольшим усердием.
Должно быть, этот суровый режим заморозил мозги бедного Вамбы и погасил
его веселье; но только он сделался самым меланхоличным шутом во всей Англии,
и если иногда решался сострить перед жалкими, дрожащими челядинцами,
жевавшими сухую корку на нижнем конце стола, это были столь слабые и
вымученные остроты, что никто не смеялся намекам злополучного шутника, и
наградою ему бывали, самое большее, бледные улыбки. Только однажды
придурковатый гусятник Гуффо вслух засмеялся плохонькому каламбуру, который
Вамба всучил ему за ужином. (Стемнело, принесли факелы, и Вамба сказал:
"Гуффо, тут спорят о вещах столь темных, что не худо бы пролить немного
света"). Леди Ровена, которую смех отвлек от богословского диспута с отцом
Вилибальдом (впоследствии он был канонизирован под именем святого
Вилибальда, отшельника и исповедника), осведомилась о причине неприличного
веселья, а когда ей указали виновников, велела тут же вывести Гуффо и Вамбу
во двор и дать каждому по три дюжине плетей.
- Я выручил тебя из замка Фрон-де-Бефа, - жалостно сказал бедный Вамба
сэру Уилфриду Айвенго. - Неужели ты не спасешь меня от плетей?
- Вот именно, из замка Фрон-де-Бефа, где вы заперлись в башне с
еврейкой, - надменно сказала Ровена в ответ на робкую просьбу мужа. - Гурт,
дай ему четыре дюжины.
Вот и все, чего добился бедный Вамба, прибегнув к заступничеству своего
господина.
Вообще Ровена так блюла свое достоинство принцессы саксонского
королевского дома, что ее супругу, сэру Уилфриду Айвенго, не было никакого
житья. Ему всячески давали почувствовать его более низкое происхождение. А
кто из нас, знающих прекрасный пол, не замечал этой способности милых
женщин? Как часто мудрейший муж совета оказывается дураком в их присутствии,
а храбрейший из воинов постыдно робеет перед домашней прялкой.
"Где вы заперлись в башне с еврейкой", - это многозначительное
замечание было слишком понятно Уилфриду, а вероятно, и читателю. Когда дочь
Исаака из Йорка - бедная кроткая жертва - положила свои алмазы и рубины к
ногам победоносной Ровены и отправилась в далекие края, чтобы там ходить за